Техник – ас

С трудом найдя свободный пятачок в здании вокзала, разместились и перекусили тем, что положили в дорогу повара в полку. В штабе дивизии, из которого пришлось поспешно уехать, ни позавтракать, ни пообедать не получилось и желудок уже настойчиво требовал пищи. Пока я нарезал хлеб, пол круга умопомрачительно пахнущей колбасы и открывал банку консервов, Аркадий успел раздобыть чайник с кипятком. У него в командирской сумке нашлось немного заварки в бумажном кульке и комковой сахар в холщёвом мешочке. После того, как голод утолили, окружающая действительность перестала быть чрезмерно мрачной. Жизнь, как говорится, налаживается.

— Бежите, значица, — сидящий рядом тщедушный старичок с седой куцей бородёнкой в видавшем виды пиджаке даже не спросил, а ехидно констатировал.

— По служебной надобности, отец, — опередил я пытавшегося ответить что-то резкое Гайдара.

— Так оно ж получается, что надобность то ваша там, где вороги, а вы в другую сторону навострились, — дедок прищурившись смотрел на нас, — Что же вы, ироды, нас не обороняете? Землю нашу на поругание бросаете?

— Это временно, отец. Уж больно силён немец да и напал внезапно, прикрывшись договором о мире. Ты же, поди, и сам знаешь их подлую натуру. А немца мы разобьём. Сколько их приходило к нам с войной? И немцы, и поляки, и французы и всех их били. Так что даже не сомневайся. Вот соберёмся с силой и вломим им. Так уж у нас на Руси заведено, что мы долго раскачиваемся, да больно бьём.

Глава 3 Москва

Нашу поездку в поезде комфортной не назвал бы даже обладатель самой богатой фантазии. Поезд плёлся с черепашьей скоростью, подолгу ожидая на станциях, когда пройдут встречные эшелоны, идущие к фронту или обгонят санитарные составы, везущие в госпиталя раненых. Но всё же, как говорится, лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Зато было время подумать в относительно спокойной обстановке.

Я всё чаще и чаще задумывался, что, может, попробовать всё же пойти по пути бесчисленной армии попаданцев, которых, если судить по прочитанным мной книгам, тут в 41-ом году ну просто завались. Плюнуть, буквально, не в кого, чтобы не попасть в попаданца. И все они в едином порыве дают советы Сталину, поют песни Высоцкого, прилаживают куда только можно командирскую башенку и внедряют промежуточный патрон и прочий «ядрён-батон».

Проблема только в том, что советчиков у Сталина и без попаданцев хватает и, судя по результату, советчиков не самых плохих. Высоцкого тоже перепеть не получится. Что у меня-Силаева, что у меня-Копьёва с музыкальным слухом были, мягко говоря, не самые дружеские отношения, да и, если честно, я песни Высоцкого хоть и слушал под настроение иногда, но вот так, чтобы помнить, этого не было. Башенку с патроном и соответствующим батоном изобретут и приладят куда следует и без меня. В этом вопросе меня всегда поражала наивность авторов. Ребята, чтобы что-либо изобрести и внедрить в производство, надо решить ещё массу сопутствующих проблем, попутно изобретая и внедряя что-то ещё, не менее нужное. Заодно не плохо было бы с нуля создать несколько новых отраслей промышленности. А так, чтобы трах-бах и на коленке сляпать МБР[5] и шарахнуть ею по Берлину, не получится. Тут найдётся работёнка для рук и мозгов и металлургам, и радиотехникам, и машиностроителям, и просто строителям (а где и в каких условиях вы собираетесь выпускать такую высокотехнологичную вундервафлю?), и учителям, и врачам и много кому ещё. Так что буду руководствоваться одной из заповедей врачей «не навреди» и пусть будет что должно.

Сколько бы не длилась поездка, но она рано или поздно заканчивается. Вот и мы с Гайдаром наконец-то в Первопрестольной. О Москве начала войны в моё время говорилось достаточно много. И писалось и в фильмах показывали. Правда в основном это касалось периода, когда немцы вплотную подошли к городу и началась паника. Тем интереснее мне было посмотреть на Москву образца августа 1941 года. Город уже бомбили и местами были видны следы разрушений. Заложенные мешками с песком витрины магазинов, перекрашенные здания с нарисованными фальшивыми фасадами. Даже на асфальте площадей были нарисованы крыши домов, чтобы сбить с толку немецких лётчиков. На Москва-реке на якорях стояли плоты с размещёнными на них макетами домов. Целая улица получилась.

А я смотрел на лица москвичей. В них не было паники и обречённости. Сводки Совинфомбюро ежедневно сообщали об очередных оставленных городах, но люди верили. Жили и верили в Победу. Из города уже началась эвакуация женщин и детей, но народа на улицах было достаточно. Люди шли на работу, в магазины и даже в кинотеатры, в которых помимо художественных показывали оборонно-обучающие фильмы и боевые киносборники. У многих через плечо висели сумки с противогазами. А через три с половиной месяца по этим улицам пройдут войска, идущие с парада на Красной площади прямо на передовую. И этот парад, ставший легендарным, вселит в сердца и души всех советских людей полную уверенность в том, что выдюжим, выстоим, преодолеем и победим.