Техника безопасности

  — Ну да... У нас там стоит, в чулане. Черный. С уголками такими еще, узорными.

  — И то, наверно, сначала выдавал по два, это сейчас по шесть. Золото обесценивается. Так ты что, всю жизнь, получается, собирала?

  — Ну да. А зачем они мне нужны, в Башне? А то видишь как пригодилось.

  — Ну а... Материала хотя бы купить? На платье? — Таллео снова пощупал краешек.

  — А зачем оно мне нужно, в Башне? Одного хватит.

  — Ну а постираешь когда? Кто вам стирает?

  — Кто-кто, — надулась принцесса. — Постираем, под одеялом сидим. Пока сохнет.

  — А нянюшка? Она что, не помогает вообще?

  — Она дура!!! — Вета и Нейто подпрыгнули.

  — Только зудит и ругается!

  — А как обметать подол, даже не представляет!

  — Действительно дура. Ну...

  — Все! — Вета хлестнула Таллео букетиком по уху. — Зеленое.

  — Точно?

  — Ну сам ведь дурак!

  — Четыре и четыре двенадцатых... — Таллео опустился на четвереньки и вытряхнул перо. — Так... Про Мочалки я знаю не так много, но этого хватит. — Он начал быстро писать. — Блин, места уже не осталось, чистого... И свиток последний. Вот предохранители ставить, кончено, на память уже не получится... Но у меня где-то валялось руководство, подробное... Опять же, в Долине украл. У нас как будто их не бывает, предохранителей. — Он вскочил, поправил фонарь. — Без предохранителей вообще никуда, особенно в наше время. А элементарный справочник два года уже украсть не могу.

  — Меня в Долину три раза хотели продать, — вздохнула Вета. — У папаши в Долине долги самые огромные. Один раз какому-то лысому герцогу. Что лысый нестрашно, но толстый. И воняет.

  — И пальцы липкие! — Нейто схватила Вету за руку. — Такой гадкий! Я его чуть не зарезала!

  — Пальцы липкие? — Таллео потер переносицу. — Откуда ты знаешь?

  — Он нас щупал!

  — Ему разрешили. — Вета хныкнула. — Да им всем разрешают. Ну Нейто его чуть не зарезала, и он испугался. Только Нейто дура, потому что он проценты набросил потом.

  — Ну что дура. — Нейто вытерла кулачком слезы. — Когда тебя щупают. Гадкие и вонючие.

  — Можно было и потерпеть. Пощупал, хоть проценты, может, простил бы. Козел.

  — Да? С такой рожей? С таким брюхом?

  — Ну вот. А потом какому-то принцу двоюродному.

  — А он что?

  — Дебил. Выходим к столу. На мне ожерелье! Сверкает! Так чисто, такое красивое! Он подходит и раз, задирает мне платье. И смотрит.

  — Ну и что? У вас-то есть на что посмотреть?

  — Да! Но он даже не поздоровался!

  — В общем, Нейто его тоже чуть не зарезала?

  — Нет, она ему супницу в голову.

  — Обварился, — вздохнула Нейто. — А потом я его еще вилкой.

  — В одно место!

  — В какое? — обернулись Каппа и Кумба.

  — Не скажу, — покраснела Нейто. — Маленькие еще.

  — А третий?

  — Тоже какой-то маркиз. Богатый ужасно.

  — Нейто, а этого как?

  — А он сам. Ему уже лет двести, наверно. Он сам не ходил даже. Его держали, пажи с гербами. Шесть штук.

  — Интересное дело. — Таллео исправил строчку. — А в спальне тоже держать будут? Шесть штук? С гербами?

  — Так вот Нейто его и спросила.

  — А он?

  — Покраснел и умер.

  — А пажи?

  — Унесли.

  — Понятно. Криво подготовили сделку, чайники.

  Таллео начал читать. Дочитав первую треть, он тронул жезлом матово-серебристый бок Мочалки, мерцавший в золотом полумраке теплым ласковым шелком. Раздался прозрачный хрустальный звук, по устройству рассыпались чистые искры. Таллео внимательно следил за ходом цвета на жезле. Когда цвет ушел в аметист и угас, Таллео с удовлетворением покивал.

  — Подключилось.

  — Все? Идем? А то я замерзла! И есть хочется.

  — Пока нет. Говорю, подключилось. А теперь нужно осторожно запустить саму Мочалку. Чем вы слушали, блин. Она же сейчас не работает. Предохранители ведь.

  — А на ней нет никакого Слова? — Каппа заглянул Таллео через плечо.

  — Каппа, а смысл? Зачем тебе ставить Секретное слово на паяльную лампу? Ставь на свой ящик, или где у тебя там ценное.

  — Да, но это... Как бы не паяльная лампа?

  — Каппа! Ну не расстраивай же меня. После всего что мы с тобой пережили, вместе. Зачем ставить Секретное слово на инструмент, не пойму? Если руки кривые, никакое Секретное слово не поможет...

  — Что за ерунда кошмарная. Как раз от кривых рук и надо ставить.

  — Да я не про это, Кумба, хватит бесить. Я тебе говорю, ставь хоть триста Секретных слов, кривые руки их все разнесут, в клочья. Дуракам закон не писан. Я про то, что какой толк от Секретного слова на Мочалке, если здесь всем рулит Бочка? Что вы за дураки все такие. Вета, скажи им.

  — Ну давай, запускай! А то мы простудимся. После такой парилки, — Вета выдохнула в холодное золото фонаря клуб, — в такой морозильник! — Она подпрыгнула и потерла ладошки.

  — Не простудитесь. Вы же не дуры какие-то.

  — А что, умные люди не простужаются?

  — Нет, Кумба. Можешь поверить.

  — Так значит, по-твоему я дурак?

  — Я этого не говорил.

  — Вот это ты сейчас словишь.

  — То есть, ты простужался?

  — Все, Каппа. Сейчас он нас выведет, и мы его укопаем. Ну, украдем до конца сначала, конечно.

  — И мы тоже! Мы ведь тоже дуры тогда! Нейто, ты слышала?