Техника и вооружение 2015 05

Следующими по частоте после поломок главного фрикциона являлись неисправности, вызванные, как ни удивительно, собственно ремонтом. Я отметил это при первой же замене ГФ, а потом не раз получал подтверждение. Например, выяснилось, что многие механики не умеют вязать ленточные хомуты, которыми крепятся дюритовые рукава систем смазки, охлаждения и подогрева. Рядом с коробкой передач проходят трубопроводы от масляного бака и радиаторов к двигателю. При демонтаже агрегатов их приходится снимать, а при сборке, соответственно, устанавливать на место. Неправильно затянутый хомут от вибрации начинает распускаться, и давление в системе, которое даже на горячем масле доходит до 10 кгс/см² , срывает дюрит[* Дюритовый шланг или просто «дюрит» – шланг из многослойного материала, используемый в гибких соединительных трубопроводах для гидравлических, воздушных, топливных, масляных и других систем.] с патрубка. Кроме того, часто вместо двух хомутов на каждом конце масляного шланга ставили один, ведь два рядом вязать трудно и неудобно, а так «никуда не денется, будет держать». Но держало не всегда. Масло выгоняло из бака, давление в системе падало, и танк вставал на маршруте (надо отдать должное механикам-водителям БУБТа – следить за показаниями приборов они настойчиво учили курсантов с первых занятий, а на маршруте между препятствиями инструктор постоянно «гонял» обучаемого «по приборам»). Хорошо, если дюрит «снимался» в удобном месте и неисправность удавалось устранить прямо на танкодроме, но часто дело заканчивалось буксировкой машины в парк. Особенно, если это случалось на ночном вождении.

В системе охлаждения избыточное давление небольшое, но иногда срывало и водяные шланги. И здесь я столкнулся с «особенностью эксплуатации», которая меня поначалу поразила. Во время занятий на исходной «запарил» один из танков. Я отправил ему на замену запасной, а сам остался помочь механику-водителю. Тот уже поднял крышу над МТО и озабоченно ждал, пока рассеются клубы пара. Туман был явно «солярный» – по запаху и маслянистости оседающих капель. Конечно, первое, что пришло в голову – течь системы питания, причем достаточно сильная – забрызгана вся трансмиссия. Но, оказалось, я ошибался. Дизельное топливо было залито в систему охлаждения. Потом узнал, что с таким «антифризом» ездит чуть не половина машин роты. Спросил механика, знает ли зампотех. Тот кивнул.

Объяснение было банальным. Эксплуатационные нормы расхода антифриза мизерные. При переходе на осенне-зимний режим эксплуатации механик-водитель каждого танка получал его на складе ГСМ, а весной обязан был сдать практически в том же количестве. Заправочная емкость системы охлаждения – 80 л, при стоимости охлаждающей жидкости 40 коп. за литр срыв дюрита означал для сержанта-инструктора потерю трехмесячного денежного довольствия. Поэтому осенью, получив антифриз, многие из тех, у кого машины были похуже, с большим пробегом и «измученные ремонтами», сразу тащили его на хранение в техническую каптерку – до весны. А в радиатор заливали солярку, которая расходовалась на боевую подготовку тоннами.

Наверное, можно было сгореть. Например, от хорошей искры на контактах стартера. Но о таких случаях я никогда не слышал. Высокое техническое начальство о таком «рационализаторстве», видимо,знало и периодически инициировало проверки с последующими грозными выводами. Но после все возвращалось на круги своя.

В нашей «вожденческой» роте все поломки так или иначе были связаны с силовой установкой, трансмиссией и ходовой частью. Пушку возили «балластом». Если на стрельбу в «учебке» выводили только Т-62 (именно на этот тип в Светлом готовили специалистов), то у нас состав вооружения отличался широким разнообразием: как раз «шестьдесятдвоек» было немного, в основном – Т-55 различных модификаций. Были даже «полстачетверки» образца 1949 г., которые по форме башни назывались «полузаманами». Разницы в вождении всех этих машин практически нет.

«Полузаманы», кстати, ко времени нашей стажировки имели сравнительно небольшие пробеги, поскольку всю свою долгую жизнь простояли на базе хранения, а затем отправились в «учебку» докатывать ресурс.

Т-54 образца 1949 г., называемый «полузаманом» из-за характерной формы башни.

По совершенно целым кронштейнам дымовых шашек на корме видно, что в «учебке» эта машина прослужила еще совсем немного. Танкодром учебного центра. Омск, п. Светлый, февраль 1989 г.