Техника игры в блинчики

Ольга встала, но вершина невысокого холма — полевой госпиталь развернули на его обратном скате — скрывала окраины Саламанки. Показалось только, что на облаках играют красные зарницы, а еще через минуту где-то рядом ударила советская артиллерия, и вскоре канонада разлилась уже вдоль всей линии фронта…

6. Из дневника Героя Советского Союза, майора Юрия Константиновича Некрасова. Журнал "Красноармеец", орган Народного комиссариата обороны СССР, N1, 1939 год.

… Нас провели в квартиру, в которой размещался штаб обороны дома. За столом, заваленным бумагами и оружием, сидел молоденький лейтенант, больше похожий на переодетого мальчишку, чем на командира Красной Армии.

— Лейтенант Петров, — важно представился он и недвусмысленно добавил, — я здесь старший.

Мы с Литвиновым представились по очереди. И я чтобы снять возможные недоразумения, сразу расставил все точки на "и".

— Товарищ лейтенант, мы в вашем полном распоряжении. Ждем приказаний.

— Хорошо, товарищ капитан. Тогда займите оборону на верхнем этаже. Там уже есть двое красноармейцев, принимайте в свое подчинение, — лейтенант деловито пригладил мальчишеский вихор и улыбнулся. — У вас пулемет, это очень хорошо.

— Жаль только патронов маловато, — огорченно вздохнул Литвинов…

* * *

— … Товарищ капитан! Вас комбриг вызывает! — незнакомый мне сержант в обгорелом комбинезоне с трудом держался на ногах, левой рукой он постоянно вытирал шею.

— Что с вами, сержант? Ранены?

— Ерунда, товарищ капитан… слегка зацепи… — договорить сержант не смог и молча повалился на спину.

Мы с Литвиновым бросились на помощь, но было уже поздно, он скончался. Из пробитой осколком головы быстро натекла лужа густой крови.

— Литвинов остаешься за командира, — распорядился я. — Сержанта уберите в дом, потом будет возможность, похороним. Я к командиру бригады. Вопросы есть?

Механик-водитель покачал головой.

— Не-а… товарищ капитан, никак нет!

Литвинов проводил меня до подъезда и хотел прикрыть огнем из пулемета, но я запретил ему тратить патроны.

— Ни пуха, ни пера, товарищ капитан! — пожелал он мне напоследок.

— К черту! — как положено, ответил я.

Я выждал, когда стрельба утихнет и бросился вперед. Пробежав метров пятнадцать, я упал на дорогу и скатился в неглубокую воронку. Несколько очередей запоздало ударили поверх моей головы. Выждав секунд тридцать-сорок, я вскочил и пробежал еще десяток метров, укрывшись на этот раз за перевернутым грузовиком. Так перебежками я добрался до здания, в котором находился комбриг Павлов. Дом был сильно разрушен артиллерийским огнем, перекрытия верхних этажей и большая часть стен обвалились, но наши бойцы продолжали держать оборону. Комбрига я нашел возле одной из импровизированных бойниц полуподвального этажа. Павлов был ранен, один из танкистов, парень с внушительным торсом, аккуратно перебинтовывал его бритую голову нательной рубахой, разорванной на полосы. В помещении находились еще два пехотинца: старший лейтенант и политрук

Я доложил о прибытии. Командир махнул рукой, приглашая садиться, и начал без предисловий.

— Товарищи командиры, положение отчаянное. Националисты воспользовались системой подземных коммуникаций, и вышли в тыл. Нас выбили из шести домов. Во второй батальон отправлено трое посыльных, ни один не вернулся. Долго мы не продержимся… — Павлов замолчал, прислушиваясь к звукам вялой перестрелки. — Сейчас удобный момент, чтобы собрать все силы в кулак и вырваться из города. Товарищ Некрасов, я назначаю вас командиром группы прорыва. Соберите человек двадцать, самых боеспособных, и возьмите все пулеметы. Ваша задача — прорвать кольцо окружения… За вами пойдут все легкораненые, их поведет дивизионный комиссар Качелин.

— А вы, товарищ комбриг?! — не удержался я и перебил его речь.

— Я останусь здесь с ранеными, которые не могут самостоятельно передвигаться… — тоном, не допускающим возражений, заявил Павлов.

— Товарищ Трусов, — обратился комбриг к старшему лейтенанту, — сколько штыков осталось в батальоне?

— Со мной двенадцать… — просипел тот сорванным голосом и тут же обратился с просьбой — Товарищ комбриг разрешите остаться с ранеными?

— Нет, — коротко отрезал Павлов. — Вы со своими людьми пойдете в арьергарде.

— Товарищ Калинин, — дошла очередь до политрука. — Вы назначаетесь заместителем капитана Некрасова и лично отвечаете за спасение Боевого Знамени бригады… Товарищ сержант! — скомандовал он перевязывавшему его танкисту. Тот отложил самодельные бинты и, не спеша, расстегнул ворот комбинезона. И мне стало ясно, почему он казался такого неестественного сложения: на его груди под комбинезоном было спрятано знамя бригады.

— Товарищи, — обратился, уже к нам троим, Павлов, — приказываю… и даже в большей степени не приказываю, а прошу! Выведите из окружения людей и сохраните Боевое Знамя!

Было видно, что командиру группы из-за ранения нелегко давалось каждое слово, он побледнел, а на лбу выступил пот…

* * *