Технология власти

Сейчас нет никакого сомнения, что это решение было принято по настоянию заговорщиков, чтобы создать легальные и организационно-технические предпосылки для будущего переворота. Брежнев должен был "сосредоточить свою деятельность в ЦК" в качестве его второго секретаря, чтобы подготовить заговор и для этого взять под свое непосредственное руководство аппарат ЦК, вооруженные силы и политическую полицию, которые в отсутствие первого секретаря ЦК автоматически подчиняются второму секретарю ЦК. Тем самым создавались не только предпосылки, но и гарантия успеха заговора. Назначение Микояна Председателем Президиума Верховного Совета СССР было призвано легализовать государственный переворот от имени номинального верховного законодательного органа — советского парламента. Поскольку Хрущев был не только первым секретарем ЦК, но и одновременно председателем правительства и Верховным главнокомандующим Вооруженных Сил, то для узаконения переворота требовалась подпись Председателя Президиума Верховного Совета Микояна под указом Верховного Совета об освобождении Хрущева от его постов. Уже одно это обстоятельство указывает на активную роль Микояна в свержении Хрущева, но Микоян, как обычно, создает себе и алиби в случае провала заговора: в конце сентября он выезжает в отпуск из Москвы вместе с Хрущевым, вместе с Хрущевым же проводит свой отпуск в Сочи, на даче по соседству с ним. Последнее сведение о совместном пребывании Хрущева и Микояна в Сочи относится к 12 октября 1964 года, когда они оба разговаривали по радиотелефону из кабинета Хрущева с экипажем космического корабля "Восход". В эти часы, когда торжествующий Хрущев поздравлял космонавтов, а Микоян, как выражается сам Хрущев, "буквально вырывал" у него трубку из рук, в Москве заговорщики решали его судьбу. В свете последующих событий можно предположить, что Микоян был приставлен к Хрущеву с тем, чтобы, во-первых, держать его под постоянным своим надзором и по возможности в изоляции от Москвы, а во-вторых, держать заговорщиков в курсе поведения и местонахождения Хрущева. Эта роль вполне устраивала бы Микояна. В случае провала заговорщиков он невозмутимо мог бы сказать: "Никита Сергеевич, чего же ты от меня хочешь, я же ведь вместе с тобой здесь был, а не в Москве".

Классический мастер алиби, Микоян знал и на этот раз, какую роль на себя взять. Заговорщики и в другом отношении действовали более основательно, чем молотовцы 18 июня 1957 года. Когда молотовцы, сняв Хрущева, хотели опубликовать это решение Президиума ЦК КПСС в партийной печати и передать по московскому радио, то им, в полном согласии с существующей субординацией, идеологические чиновники ответили: мы подчиняемся не Президиуму ЦК, а первому секретарю и его аппарату. Предъявите распоряжение первого секретаря ЦК о напечатании вашего коммюнике! Заговорщиков на этот раз, в 1964 году, такие трудности не ожидали: главный редактор "Правды" Сатюков и председатель Комитета радиовещания Харламов были заранее посланы в заграничные командировки, главный редактор "Известий" Аджубей и идеологический секретарь ЦК Ильичев были направлены во внутренние "командировки". Все более или менее ненадежные члены ЦК и маршалы были тоже отправлены в провинцию для проведения разных праздников и кампаний, наоборот, надежные члены ЦК и маршалы были вызваны в Москву под разными предлогами.