Технология власти

Когда мы ставим вопрос — что доминирует во внешней политике Кремля, идеология или великодержавно-государственные интересы СССР, мы забываем, что тут нет дилеммы "или — или", а есть "и — и". Идеология мировой революции и мирового господства не только не противоречит советской великодержавной политике, наоборот, она является ее глобальным и эластичнейшим инструментом. Конечно, конкретное направление, успех или поражение внешней политики третьего поколения в решающей степени будет определяться не только субъективными качествами этого поколения, но и теми силами и проблемами, с которыми они будут сталкиваться на мировой арене. В 70-х годах СССР будет иметь возрастающую конфронтацию одновременно с обоими мирами: с демократическим и собственным коммунистическим миром. В центре конфронтации будут стоять три силы: СССР — Китай — США, каждый враг каждого.

Второй раз на протяжении жизни одного поколения история делает США судьей смертельной борьбы между диктатурами — сперва между коммунистической и фашистской диктатурами (СССР и Германия), а теперь между самими коммунистическими диктатурами (СССР и Китай). В первом случае США сделали выбор "меньшего зла", но кто может определить "меньшее зло" в нынешних условиях? Хотя китайские коммунисты объявили своей официальной политикой борьбу на "два фронта" — против "американского империализма" и советского "социал-империализма", но врагом № 1 они считают сегодня руководство СССР. Это и понятно. Между США и Китаем нет ни государственных границ, ни территориальных противоречий, тогда как между Китаем и СССР война возможна и, может быть, даже неизбежна из-за бывших китайских территорий (Амур, Уссури, Монголия, часть советского Туркестана). К концу 70-х годов китайский термоядерный и ракетный арсенал достигнет такого пополнения, который вполне позволит Китаю начать войну с обычным оружием на Дальнем Востоке, не боясь советского ответного удара атомным оружием. Тогда вполне может повториться история русско-японской войны 1904–1905 годов, когда поражение на Дальнем Востоке развязало революцию в России, заставившую царя объявить Манифест 17 октября 1905 года о свободах. В предвидении возможности такой войны с Китаем Кремль будет искать союза с США ценою уступок в сферах влияния за счет Китая в тихоокеанском и южно-азиатском районах.

Еще четыре проблемы приобретут возрастающую актуальность:

Рост сопротивления восточноевропейских коммунистических государств в борьбе за независимость.

Рост противоречий Москвы и Пекина в борьбе за гегемонию в мировом коммунистическом движении.

Борьба как против Запада, так и против Китая за политическое влияние в странах "третьего мира" (особенно на Арабском Востоке) и за стратегическое влияние на морях, омывающих эти страны.

Проблема Германии.

Особенно важное место в "политике дальнего прицела" Кремля займет советский вариант разрешения германской проблемы. В отличие от западных правительств, обычно думающих конъюнктурно от выборов до выборов, большевизм планирует свою политику на целые периоды и даже эпохи. Он считает, что в перспективе заокеанская Америка и островная Англия либо уйдут из Германии, оставив лишь символические силы, либо не станут защищать Германию (Берлин), рискуя атомной войной. И вот тогда в образовавшийся вакуум двинутся под популярным лозунгом "воссоединения Германии" "добровольческие дивизии" восточногерманских коммунистов, поддержанных "интернациональными бригадами" во главе с советскими коммунистами. Если бундесвер окажется сильнее "добровольцев", то на помощь им придет Советский Союз, который уже сейчас предусмотрительно обнародовал свое право на интервенцию в Германии в соответствии со статьей о "вражеских государствах" из статута Организации Объединенных Наций. Единственное препятствие на путях такого "воссоединения" Германии представляло бы владение Федеративной Республикой Германии атомным оружием, но Советский Союз опять-таки предусмотрительно заключил с Америкой соглашение о нераспространении атомного оружия с целью убрать это препятствие.

Неизменное и методическое воспитание русской молодежи в ненависти к Западной Германии как к стране "реваншистов, милитаристов и неонацистов" как раз и служит цели создания психологического "казус белли" запланированного коммунистического воссоединения Германии. В Москве великолепно понимают, что если когда-нибудь в Германии появится новый Гитлер, то именно из-за советской политики увековечения разделения Германии. Поэтому Кремль постарается предупредить его коммунистическим воссоединением Германии.