Технология возврата

До Минска решили идти своим ходом. Я плелся сзади за турком, невесело топая по лужам, оставленным недавним дождем. Остаток вчерашнего вечера и всю ночь мы провели на старом кострище, и я высосал всю фляжку, пытаясь смириться со злой шуткой, которую сыграла со мной судьба. Мне удалось забыться, и теперь я мысленно подстегивал тяжелое похмелье. "Ну, давай, прибей меня окончательно. Чтобы жизнь медом не казалась. Мало тебе рабства в чужом времени? Вот, сдохни сейчас на этой дороге!"

Я увлекся самобичеванием и не заметил, как турок уже некоторое время тревожно оглядывался, замедляя шаг. Затем он совсем остановился и потянул носом воздух.

- Ты ничего не чувствуешь?

- Вроде нет. Воздух, как воздух. Пованивает немного, но я думал, что это ты...

Напарник хмыкнул и показал мне кулак.

- Дымом пахнет, не слышишь? Пожар где-то.

Мы прошли еще немного вперед, и действительно увидели поднимавшийся из-за деревьев столб черного дыма. А это что - женские крики, или мне показалось?

Деревня была пуста. Крики и дым исходили из поселкового центра, на котором очередные сборщики дани "наказывали" несогласных сельчан. Горел жилой дом с настежь распахнутыми окнами, а на улице девица с кулаками бросалась на бандитов, заталкивающих в "бобик" сильно помятого мужика. Больше на улице никого не было - крестьяне самоустранились от разборок, проявив исконно белорусскую толерантность. Короче говоря, струсили.

Затолкав мужика в машину, один из боевиков повернулся, заломал девахе руки и начал срывать платье. На нас они внимания не обращали. Чего можно ждать от двух оборванцев, неизвестно как оказавшихся в деревне? Банды все боятся. Прикрикнешь разок - отвалят, а нет - пулю промеж глаз... Не, брат. А "превышение полномочий" не хотел?

- Только не вздумай... - начал турок, обращаясь ко мне. "Пах"! "Пах"! У ближнего бандита на футболке появились красные пятна и он завалился на деваху. Та екнула - и закричала еще сильней. "Пах"! Следующий. Выпустив на бегу несколько пуль по стеклам, я обежал машину и двумя выстрелами добил сидящих в кабине, с запоздалым раскаянием вспомнив про мужика в салоне. Вроде его не зацепило.

- Чего стоишь? - крикнул я продолжающей вопить девахе. Господи, заткните же ее кто-нибудь! - Забирай своего мужика и проваливай!

Мгновенно перестав реветь, крестьянка уцепилась в своего мужчину, и оба, не оглядываясь, юркнули в ближайший двор.

Черт! Опять подступило похмелье. Дожидаясь, пока перестанет мутить, я оперся на раскрытую дверку.

- Что ты наделал? - подскочил турок. - Их же хватятся, и за нами отправят погоню! И от деревни камня на камне не оставят.

- За деревню не волнуйся. У крестьян оружия нет, да и что они видели? Налетели, постреляли... На нас выйдут по следам, да и местные покажут, но я надеюсь, что к тому времени будем уже далеко. Зато мы постреляли бандитов, разжились провизией и "колесами". Да не кисни ты! - я хлопнул напарника по плечу. - Мы действовали по ИХ законам, а топать пешком до самого Минска я не хочу. Помоги лучше трупы вытащить.

Разобравшись с телами, я слил бензин в бак из запасной канистры. Взревев мотором, "уазик" сорвался с места, подняв столб пыли. Да уж, следов мы оставим предостаточно. Единственное, что не может не радовать - их обнаружат не скоро.

Погоню мы обнаружили на подъезде к Привольному. Объезжая очередную воронку, оставшуюся со времен недавней войны, я увидел в боковое зеркало поднимающуюся пыль. Бандиты гнали по ухабистой дороге, не снижая скорости. То ли их гнала месть за убитых товарищей, то ли приказ "пахана" - было уже неважно.

- Держись крепче! - прокричал я напарнику, нажимая педаль газа. Многострадальный "бобик" зарычал прогоревшим глушителем и начал набирать скорость. Увидев, что их заметили, бандиты начали стрелять. В задней двери появилось несколько дырок. Мда, ответить нечем - два трофейных "макарова" не в счет. Поэтому пригнулись - и газуем дальше.

Выскочив на поворот, я увидел картину, от которой волосы встали дыбом. Еще бы - по обе стороны дороги стояли две БМП, повернутые дулами пушек в сторону дороги. Стояли брустверы из мешков с песком, а дорогу перекрывали бетонные блоки, образовывая так называемый "лабиринт контроля".

- Из машины! - я резко дал по тормозам, и мы "ласточкой" прыгнули в кюветы. Сзади выскочил "пикап" с боевиками, палящими по бедному "уазику", и на БМП заработали пулеметы. Обе машины превратились в решето, я изо всех сил вжимался в землю, как будто это могло спасти от пули из крупнокалиберного пулемета. Не прошло и минуты, как все было кончено.

- Мужики, не стреляйте! - крикнул я из кювета, предусмотрительно не высовываясь наружу. В ответ раздалась еще одна очередь. Там, где я только что лежал, расцвели фонтанчики пыли.

- Офонарели, блин? Мы свои, не стреляйте, говорю!

Мне ответил мегафон.

- Медленно поднимайся, чтобы я видел!

Медленно подняв руки, я поднялся на колени, затем встал и, держа на пальце "макаров", пошел к блокпосту. Несколько человек, укрывшись за бруствером, держали меня на мушке.

Навстречу вышел один человек с автоматом наперевес.