Техномаг

Долгая и скучная речь предводителя подданным порядком надоела. Теперь уже все, кто мог меня видеть хоть краем глаза, наблюдали за спектаклем. Чувствуя поддержку и одобрение зрителей, я стал кривляться и гримасничать с удвоенной энергией. Офицер стоял красный, как рак, и уже, наверное, мысленно представлял, как золотые погоны слетают с его широких плеч. Он был не рад, что связался с салагой, который, видимо, не ко времени отлучился в ближайшие кустики по нужде и опоздал к построению. Единственное его желание было схватить дуралея, шлепнуть его головой о брусчатку и забросить подальше в лес. Однако уважение к уставу и армейская дисциплина не позволяли ему покинуть строй и воплотить мечты в реальность.

Долго сдерживать эмоции благодарная публика не могла. Орки заржали, как жеребцы, темные последовали их примеру. Как это бывает в любой зрительской аудитории, если засмеялся один – скоро засмеются все, даже в том случае, если они совершенно не подозревают о причинах веселья. Единственным, кто пока не оценил моего актерского таланта, был Люцифер.

Я с трепетом ожидал его реакции. Если главный маг сочтет мои действия оскорбительными до такой степени, что посчитает нужным мгновенно испепелить нерадивого вояку, нас с Витьком не спасет никто и ничто. Все-таки почему-то я был уверен, что он не станет омрачать величайший момент в истории темных публичной казнью какого-то придурка, только из-за того, что тот опоздал в строй и теперь, испугавшись до полусмерти, не знает, что ему делать. Его подчиненные могут расценить расправу, как плохое знамение. С другой стороны, когда дело начинается с хорошего веселья – знак добрый. Люцифер – не дурак и пока добирался до вершин власти, наверняка прошел суровую школу закулисной борьбы и политических интриг. Даже если он и надумает меня казнить – постарается из этого сделать великолепное шоу, чтобы присутствующие еще долго рассказывали своим детям и внукам, о его величии и справедливости.

До оратора, наконец, дошло, что его никто не слушает. Он замолчал и стал осматривать толпу в поисках виновника всеобщего оскорбительного невнимания к своей высочайшей особе. Главный маг прошептал что-то на ухо Вельзевулу. Тот, в свою очередь, отдал команду стоящим рядом гвардейцам, и те, раздвигая плотные ряды товарищей, направились в мою сторону.

Подошедший отряд взял трясущегося от страха разгильдяя внутрь каре, и мы двинули в направлении свиты главного колдуна. С понуро опущенной головой, еле передвигая негнущимися ногами, будто от испуга, я шел к Люциферу. Со стороны казалось, что приговоренный к смертной казни преступник покорно следует на эшафот.

Внутри я ликовал. Пока все идет согласно намеченному плану. Меня ведут к талисману. Ведут сами орки, не подозревая ни о чем. Теперь все зависит от моей ловкости и реакции напарника. Я ласково погладил браслет и про себя подумал:

«Мой верный друг, в такой решающий момент ты не можешь подвести своего учителя. Давай покажем этим самодовольным наглым тварям, на что способны два таких разных существа! Давай спасем Мир»!

– Эй, чучело, подойди ближе! – Главный маг был вне себя от ярости. – Ты знаешь, что ты натворил, засранец?

– Дык, ваше высокородь… не хотел я… а в строй не пускают. Встать хотел, а они меня толкали. А тот, вообще кулак показывал! Рази, положено по уставу кулаки подчиненным показывать? Нет такого в уставе!

Неумело и нарочито громко оправдываясь, я продвигался к Ахабу, продолжавшему сжимать кубок в своих руках. До артефакта оставалось всего два-три метра, но между нами находился отряд сопровождения, поэтому я пока никак не мог приблизиться вплотную к заветной цели.

Неожиданно мне пришел на помощь сам Люцифер. Он отдал команду воинам отойти в сторону, чтобы они не мешали остальным наблюдать предстоящее шоу. Теперь меня и талисман ничего не разделяло. Я еще ближе подошел к нему. При желании до чаши можно было дотянуться рукой.

Убедившись, что все зрители заняли места согласно купленным билетам, Люцифер решил приступить к самому спектаклю. По выражению его клыкастой рожи нетрудно было догадаться, какую судьбу он уготовил нерадивому солдатику.

– Чучело! – Обидное словцо явно понравилось главному эльфу, и он его повторил: – Чучело, почему стоишь передо мной в шлеме? Быстро снять! Сейчас все увидят, кто опозорил лучшую гвардейскую часть!

Мне стало понятно, каким образом он решил расправиться с нарушителем дисциплины. Пара проникновенных фраз главного клыкастого о воинской чести и достоинстве, о том, как эти святые понятия некоторые позорят в самый ответственный исторический момент, и нерадивого товарища по оружию поднимут на штыки сами орки, дабы его кровью смыть позор с родного знамени.

Я медленно начал стягивать шлем с головы, низко нагнув голову, чтобы во мне сразу не признали человека. Затем резко без размаха бросил его в ухмыляющуюся морду Люцифера. Не интересуясь дальнейшей судьбой головного убора, я повернулся к Ахабу.

По глазам темного стало понятно, что он меня узнал.