Технопарк юрского периода. Загадки эволюции

Когда очерк о «Тиксиленде» и полярных сияниях был напечатан в журнале «Знание- сила», Валя Дмитренко стала получать десятки писем со всех концов страны. Писали и будущие космофизики, молодая смена, и верующие люди, как правило, сектанты. В одном письме, из Сочи, было написано просто и без обиняков:

«Дочка, тебе там трудно и опасно. Брось все это и приезжай к нам. Тебе ничего не понадобится делать, будешь жить, как у Христа за пазухой. Только рассказывай нам каждый вечер, как ты видела на небе Лицо».

ГЛАВА 1 В НЕБЕ СОЛНЦА

Солнце всходит и солнце заходит и снова спешит к месту восхода.
Ветер дует на юг и дует на север, дует снова и снова, кружась, и возвращается туда, где он зародился.
Все реки текут в море, но море не переполняется, и возвращаются реки в одно и то же место.
Все настолько утомительно, что слова слабы описать это.

Екклезиаст

Солнце - Земля

Из прошлого в будущее катятся волны времени. Качается на них наш мир, наша планета, крошечный челнок, наполненный жизнью. И мы, люди, то и дело отвлекаемся от повседневности, вглядываемся в бесконечную рябь, стараясь понять, откуда и зачем бегут эти волны и что ждет наш мир в недалеком и далеком грядущем.

Все вокруг нас подчинено таинственным циклам. Окаменелые свидетельства прошлого говорят, что эпохи горообразования сменяли друг друга каждые несколько сот миллионов лет и что еще реже случаются великие похолодания (мы живем в одну из таких редких эпох) и не менее великие потепления, когда у полюсов шумят леса, а ледники остаются лишь в высоких горах. Циклы, меньшие по продолжительности, замечены людьми уже непосредственно. Каждые 11 (это в среднем, а точнее, 9- 13 лет) климат любого места Земли проходит полную фазу изменений: от более влажного к более сухому и снова к влажному. Отчетливую одиннадцатилетнюю цикличность проявляют поток космических лучей, обдувающих нашу планету, характер возмущений магнитного поля Земли, динамика рыночных цен на пшеницу (что, разумеется, является отдаленным следствием климатических ритмов) и т.д. Все это давно уже не загадка: причина одиннадцатилетнего ритма земных процессов -  в активности Солнца, именно она подчиняется этому периоду. Возможно, существование этого цикла было лишь переоткрыто в век пара и электричества, а известно было с глубокой древности.

В Китае огромным почетом пользуется 12-летний цикл, каждый год в котором носит определенное название (переход от 2000 к 2001 году, например, это был не только рубеж тысячелетий по христианскому летосчислению, но и переход от Года Дракона к Году Змеи по китайскому календарю). Там твердо знали, что на все дела людей и царств этот цикл влияет самым непосредственным образом. То, что не 11, а 12, дела не меняет. Всю вторую половину XIX века цикл был стабильно 12-летним, такое могло быть и раньше, и вообще, если усреднить длину цикла за 5000 лет - а китайцы -  единственная цивилизация, которая такую возможность имела,-  то, возможно, как раз 12 и получится.

Весной 1962 года в качестве корреспондента еще одного некогда дефицитного журнала «Техника - молодежи» я посетил Мориса Семеновича Эйгенсона. Встреча состоялась в доме этого астронома в тогда еще социалистическом Львове. Морис Семенович рассказал мне тогда о гелиогеофизике. То есть о той геофизике, что изучает связь земных процессов с солнечными. Видимо, именно Морис Семенович заразил меня тогда своей увлеченностью. Возможно, он даже слишком увлекался, связывая исключительно с Солнцем буквально все природные циклы Земли - и оледенение, и горообразование, и землетрясения. Он ошеломил меня бурлением почти фантастических идей, под которые, однако, он всегда готов был подвести научный базис, на уровне того времени, конечно.

Так, по представлениям П.П. Предтеченского, в каждый 27-дневный период солнечной активности распределялись атмосферные осадки в Ташкенте в течение 13 лет

Мне долго не удавалось «переварить» в себе все это, чтобы написать статью. Я хотел встретиться с Эйгенсоном еще раз. Но траурная рамка в одном из научных журналов оповестила меня, что это уже невозможно...

Над чем же думал тогда выдающийся советский гелиогеофизик?