Технотьма (тетралогия)

Я не ответил, потому что он был прав: что бы ни поджидало впереди, жить так все равно лучше, чем воевать за земли, деньги, власть, женщин или что-то еще. Лететь… или ехать. Снова вспомнилось ощущение, возникшее, когда я взялся за рулевое колесо, и в голове зазвучала губная гармошка.

Чак закашлялся, сел в кресле поудобнее и махнул рукой.

— Мне бы только батареи солнечные сделать. Уж тогда бы я полетал! А ты чего хочешь, человече?

— С машиной разобраться. Чтобы ни она сама, ни оружие с нее никому не досталось. Не хочу, чтобы кто-то такие автоматы себе заполучил или бомбы, которые мы там видели.

— Ну, это понятно. Это такая цель, как сказать… — он пошевелил пальчиками в воздухе. — Альтруизная. И это сейчасная цель, ты ее прям сейчас достичь хочешь. А вообще вот, если выживешь, в чем я, правда, сомневаюсь… что дальше?

— Еще не знаю. Одно понимаю: ни к гетманам, ни к херсонцам, ни даже к кочевникам мне не хочется.

— В доставщики иди, — посоветовал он. — Вот как я. Хорошее дело.

Приблизиться к Херсон-Граду нам позволило то, что рассвет лишь начался, а гетманы были заняты городом и на пустошь за спиной не обращали особого внимания.

Издалека мы увидели вспышки перед воротами, через которые когда-то въехали в город. Чак осторожно повел термоплан дальше, сбросив для страховки обрезок рельса на веревке, который волочился по мусорному пустырю, тормозя «Каботажник» на случай, если вдруг подует сильный попутный ветер.

В лобовом окне замаячило большое темное пятно перед воротами — в том месте гетманы сожгли дотла трущобы, расчистив подъезд. Я почему-то вдруг вспомнил оборванца, волочившего на веревочке труп детеныша-мутафага. Где теперь тот беспризорник? Погиб от шальной пули гетманов, или как-то просочился в город, или спрятался в одном из подвалов под трущобами, или, перед тем как подошла армия, сбежал в крымские пустоши и теперь, голодный, пробирается через них, боясь попасться на глаза одной из банд или стае псов? Города древних, когда-то стоявшие в этих местах, давно разграблены, земли Крыма бедны, поживиться тут особо нечем — говорят, голод иногда доводит бандитов до того, что они становятся людоедами, ловят бродяг на окраинах поселений или торговцев-одиночек, не способных нанять охрану, а когда никого не удается поймать, начинают убивать и поедать друг друга.

Над остатками некоторых развалюх еще поднимался дым. Гетманы постарались расставить свои машины кольцом вокруг всего города, мы разглядели походные палатки и фигуры людей, прячущихся за остатками зданий, машинами и наскоро наваленными баррикадами из обломков и обгоревших бревен. На стене Херсон-Града часто мелькали вспышки, сквозь рокот пропеллера и гул мотора доносились хлопки выстрелов.

— Ежели тебе инкерманское начальство надо, то оно тут скорее всего, — Чак показал на площадку. — Перед воротами этими. О, смотри, чего творят!

Он сунул мне бинокль, сдвинул рычаг, и «Каботажник» начал медленно поворачивать. На утоптанную земляную площадку перед воротами выскочила необычная машина — длинный приземистый кар без кабины, с гнутыми трубами над бортами. На нем, выступая далеко вперед, лежало толстое бревно с заостренным концом, на котором сбоку виднелось округлое утолщение. Там мерцал огонек. Бревно было ремнями примотано к трубам, второй конец немного выступал за багажник.

Машина помчалась прямо к воротам, над которыми замелькали вспышки. Часто захлопали выстрелы, баррикады и руины отозвались стуком пулемета и треском ружей.

— Это ж автотаран у них! — воскликнул Чак. — Не, ты видел? Там горит, на конце бревна этого…

Водитель выскочил из кара, когда тот уже на полном ходу несся к воротам. Покатился по земле, поднялся, бросился бежать, вскинул руки и упал, когда пули ударили ему в спину.

— Небось преступник гетманский или раб какой, — прокомментировал карлик. — Сказали — отпустим, если выживешь.

С городской стены кинули гранату, но не очень удачно — она взорвалась немного в стороне от кара. Если бы перед ним, машина до ворот не доехала бы, а так она лишь встала на два колеса, когда правый борт подбросило взрывом. Мгновение казалось, что у гетманов ничего не вышло, но кар долетел до ворот и врезался в них.

Притороченный к бревну динамит рванул. Бревно пробило створку, взрыв разбросал обломки вместе с искореженными остатками машины.

Сразу три грузовика гетманов с широкими ковшами впереди тяжело покатились к проломленным воротам; пригибаясь и прячась за ними, побежали гетманы. Вспышки над стеной замелькали так часто, будто на ней разгорался пожар.

— Э, погодь, человече. — Чак, забравшись с ногами на сиденье, вытянул шею. — Может, и не придется тебе туда идти? Если гетманы сейчас внутрь ворвутся…

Но они не ворвались. Под одним из грузовиков просела земля, и он провалился кабиной в яму-ловушку, прихватив с собой несколько нападавших. Ревя двигателем, машина встала почти вертикально, и тут под ней прогремел взрыв. Херсонцы не просто выкопали яму, но и подложили мину на дно. Вокруг грузовика плеснулся дым с огнем, его подбросило, после чего он еще глубже ушел в землю.