А вы говорите, где-то есть лётчики, космонавты…
Какое счастье, что женщину можно любить не только весной, но и осенью.
Как не животные.
Как не звери.
Как люди!
Ужасно, когда от тебя уходят.
Но тут правило одно: твоя от тебя не уйдёт. Если ушла – значит, не твоя.
Женская косметика должна быть вкусной.
Мужская – пьянящей.
Объём мужчины должен вмещать одну женщину целиком и две-три частично.
Объём женщины – один мужчина и несколько маленьких человечков.
Мужчина ДО воспринимает женщину.
Мужчина ПОСЛЕ воспринимает себя.
Женщина ДО воспринимает мужчину.
Женщина ПОСЛЕ воспринимает их вместе.
Он и Она во время ЭТОГО думают о нём…
Мужчина ПОСЛЕ независимо и свободно идёт по дороге, проложенной женщиной, ухитряясь кормить её и её семью, которую он ошибочно называет своей.
Женщине нужно провести старость.
Мужчине – молодость.
Она говорила о своей матери:
– Ей было очень трудно. Она неудачно вышла замуж. Она трудно сходится с людьми. Она не работает, а мучается.
А он говорил:
– Мы с мамой мучались. Мы голодали. Отец был на фронте. Нам было очень трудно.
И он не знал – какая женщина его мама. Он не знал – какой она человек. Он просто не мог отойти в сторону. Он же не писатель, чёрт возьми. Он сын.
Всё-таки у женской любви язык особый. Первый единственный, второй единственный, третий единственный.
Потом идёт толпа мерзавцев брошенных. За ней ещё один единственный.
И всё. Конец.
Мне по телефону женский голос:
– Как живёшь?
– Прекрасно!
– Ой, простите, я не туда попала.
– Туда, туда! – закричал я, но она уже бросила трубку.
Так и живёшь: ни пожаловаться, ни поделиться.
Это такая женщина!
У неё два недостатка.
Первый: она не включается.
Второй: включившись, не выключается. То есть нет пуска и стопа.
А так всё при ней.
В курортных городах, как только стемнеет, в комнаты налетают мужики на свет лампы. И кружат, и сидят. Один-два крупных, три-четыре мелких. А дома у них жжёны, жжёны, жжёны…
Много людей переворошил в поисках
красивого тела.
Теперь ищет родную душу.
Давайте сменим азарт на темперамент. Азарт – это наружный огонь охотника. Темперамент – это внутренний огонь восхищения.
– Мой друг! Если бы на одну чашу весов положить случайные половые связи, а на другую – хороший коньяк, я бы выбрал…
– Постой, а зачем их класть на разные чаши?
Как сказал мой друг:
– Там у меня серьёзно. А здесь посто
янно.
До сих пор думаю над этим.
Теория вероятности на женщин не действует.
И закон всемирного тяготения.
И гравитация на них не действует. Поэтому они так нравятся населению.
Что такое шестьдесят?
Что такое шестьдесят? Испуг в её глазах. Всё остальное – то же самое.
На моей площадке молодая собака бодро вытянула старушку на поводке из кухни.
Затянула её на пустырь, в кусты, в газоны, потянула, куда ей надо.
Тащила старуху по своим делам.
Они с бабушкой обнюхивали столбы, бегали знакомиться, лаяли на чужих, отдались безобразному облезлому псу на пустыре.
Всё перевидели, всё пережили и побежали домой перекусить.
Вместо пения – тревога.
Вместо танца – выражение лица и сиплое: «Гоп!»
Вместо поворота тела – движение глаз. Вместо бега – дрожь.
Вместо глаз – очки.
Вместо любви – диета.
Вместо детей – внуки.
Вместо фигуры – пальто.
Вместо зубов – мясорубка.
Вместо комнаты – палата.
Вместо ходьбы – прогулка.
Вместо голоса – дребезги.
Вместо сообразительности – мудрость.
И очень здоровый образ жизни, пришедший на смену самой жизни.
Встал – стало лучше.
Вышел – стало хуже.
Выпил – стало лучше.
Съел – стало хуже.
Прилёг – стало лучше.
Встал – стало хуже.
Сел – стало лучше.
Пошёл – стало хуже.
Чем смешить будем?
Послезавтра концерт в Барнауле.
Умственные характеристики: принятие правильных решений 5,6 секунды, неправильных – 24 часа; принятие неприятностей на свою голову 0,2 секунды, избавление от неприятностей – 1,5–2 года.
Что ты мне: «Молодёжь, молодёжь…» – да если мы захотим, молодёжи вообще не будет.
Ничто мужчину так не молодит, как глупость.
И ещё я думаю: почему с переездом в другой город у тебя не появляются друзья? Вот и сорок. Вот и сорок восемь. И люди вокруг, и есть умнее тех прежних, и уж куда образованнее. Что ж там такое в том далёком детстве? Почему ты с ними мог молчать??! Почему тебе не нужно было платить ему вниманием, талантом, услугой? Мы же тогда их не выбирали.
Видимо, всё надо захватить с собой смолоду.
Потом раздавать, а приобретать поздно.
Склероз крепчал – женщин стал называть «эти люди».
Раньше думал – женщины, теперь – ни дня без строки. Это не талант, это – возраст.
Мемуары – то, что помню.
А склероз – то, что забыл.
Склероз – очень полезная и очень нужная часть мемуаров.
Старость – это бесконечная проверка хотя внешней угрозы никакой.
Чем старше, тем больше отход ко сну похож на отъезд в другой город.