Текучая Вода

Произошла схватка, кровь полилась ручьями. Трудно было решить, кто был зачинщиком, но в конце концов оба племени разошлись в смертельной вражде.

Этими племенами были “Белая Лошадь”и “Красный Бизон”.

Между старинными друзьями началась война, грозившая затянуться до бесконечности. Наконец, однажды Красные Бизоны, застигнутые врасплох, были почти совершенно перебиты после двухдневного сражения, в котором принимали участие даже женщины.

Побежденные, в числе полусотни воинов и стольких же женщин с детьми, обратились в бегство. Спасаясь от преследования, они перешли границу и поселились на испанской территории.

Там они вздохнули свободно. Испанское правительство позволило им устроиться в окрестностях форта Агуа Верде, предоставило им свободу управления и требовало только признания верховной власти испанского короля и обязательства не совершать разбоев.

Красные Бизоны свято исполняли условия договора. Они построили деревню, сделались земледельцами, приняли миссионеров и христианство, по крайней мере, с виду. При этом они жили в добром согласии с белыми соседями и приобрели среди последних репутацию честных и спокойных людей.

К сожалению, безоблачное счастье недостижимо на земле. Бедные индейцы скоро убедились в этом.

Место, в котором раскинулся их поселок, относилось к владениям гасиенды дель Барио, принадлежавшей еще со времен завоевания фамилии Сальдибаров.

Пока жив был дон Хосе де Сальдибар, индейцев почти никто не беспокоил. Но когда дон Аннибал унаследовал состояние отца, положение дел круто изменилось.

Новый владелец сейчас же дал понять вождю Красных Бизонов, что он считает его своим вассалом и в качестве дани требует десятую часть жатвы, подушную подать и работников в копи, а также для присмотра за скотом.

Индейский вождь ответил на это требование решительным отказом, объявив, что он признает только власть испанского правительства и ничью больше.

Дон Аннибал не оставил этого без последствий. Чтобы принудить индейцев к подчинению, он организовал против них целую систему тяжелых притеснений. Он истреблял их леса, пускал свой скот в их поля и т. д.

Индейцы сносили все безропотно. Они были привязаны к своим бедным хижинам и не хотели их покидать.

Эта молчаливая покорность раздражала до крайности дона Аннибала. Владелец гасиенды решил покончить с этими людьми, которых ничто не могло принудить к признанию его верховных прав.

К тому же индифферентность индейцев, слишком неестественная, начинала его тревожить. Он припоминал все зло, вынесенное этими бедняками с его стороны, и пришел к выводу, что они замышляют против него страшное мщение.

Ему захотелось предупредить их замыслы.

Требовался, однако, какой-нибудь предлог, и его нашел мажордом Сотавенто.

Этот человек, о котором мы уже говорили, был индеец. Дон Аннибал взял его в услужение по рекомендации одного из своих друзей и в течение двенадцати лет не имел оснований раскаиваться в этом. Сотавенто удалось заслужить полное доверие своего господина.

Он наблюдал за делами дона Аннибала и не пропускал случая навредить Красным Бизонам, к которым, казалось, питал глубокую ненависть.

Заручившись согласием своего господина, Сотавенто устроил так, что однажды донна Эмилия, супруга дона Аннибала, нередко избавлявшая бедняков от притеснений, подверглась оскорблению со стороны индейца или, по крайней мере, человека в индейской одежде. Она так испугалась при этом, что захворала.

Дон Аннибал воспользовался этим предлогом, тем более что его жена была беременна и потрясение могло иметь для нее очень серьезные последствия. Не теряя времени, он отправился к правителю области, получил у него довольно продолжительную аудиенцию и, должно быть, достиг своего.

Вернулся он в сопровождении судебного чиновника, ничтожной личности, которая, по-видимому, не совсем охотно следовала за солдатами на плохоньком муле.

Заехав в гасиенду за женой, дон Аннибал направился в альдеа. Только по настоятельным просьбам своего мажордома он согласился взять отряд, предложенный гарнизонным начальником форта Агуа Верде.

Страна, через которую проезжали наши путники, была одной из самых живописных. С высоты открывался чудесный пейзаж, ограниченный лесистыми горами. Ниже, на западе, расстилалась огромная водная скатерть озера Агуа Верде, отливавшая всеми цветами радуги под лучами заходящего солнца. Далее терялась в бесконечных извивах Рио Гранде, виднелся форт Багио в истоке реки и зеленые луга, полные таинственного движения.

Мексиканцы двигались не по дороге, так как в ту эпоху их просто не было в этой стране, да и вряд ли есть теперь, но по тропинке, ведшей к деревне Красных Бизонов.

Эта тропинка, проложенная рукою человека на склонах холма, спускалась круто, наподобие лестницы. Конечно, ее изгибы неприятно поразили бы европейца, но наших привычных всадников они нисколько не смущали.

Вдруг Сотавенто, немного опередивший супружескую чету, испустил крик изумления и остановил свою лошадь так стремительно, что благородное животное присело на задние ноги.

— Что там? — вскричал владелец гасиенды, пришпоривая своего коня.