Телефон доверия

Мятыша увезли раньше. То есть, значит, вылечили, нарастили все, что положено, и отправили в Ковчег. А меня задержали. Непонятно почему. Я даже обиделся. Скука больничная уже достала. Мало того, что эти остолопы опять пробовали меня чипировать, так еще и пичкали своими учебными гипнопрограммами. Еще и инъекции были какие-то хитрые. Если прежних наноколонизаторов организм отторгал на раз, то с новыми процедурами все явно усложнилось. Я даже перепугался. Они ведь тоже не сидели на месте — мудрили, придумывали все более зверские отравы. Вот и нынешняя их химия оказалась куда злее и прилипчивее. Как пошла бурлить по крови, так у меня и температура скакнула, и глюки начались. И знаете, я в бреду горячечном опять малыша увидел — Антошку своего. Теперь-то уж я точно знал, что это мой братишка. Как знал и то, что этого брата у меня когда-то отняли. Они все в этом мире отнимали и перестраивали. Перестройщики фиговы! Ни планета нормальная, ни горы с озерами их не устраивали. Мастерили супераппараты, химичили с пищей, выжигали свои же собственные свалки. А знаете, сколько мусора и свалок скопилось на планете к концу двадцать первого века? Да просто еще одни тяньшаньские горы! И все это отравляло почву и воды — и если бы только отравляло! Там и ртуть с ипритом попадались и фосген с чем-то вовсе уж непотребным. Скелетон к сети продолжал подключаться — мысленно, понятно. Оттуда и скачивал все эти новости. Его даже оперировать за это хотели. Какую-нибудь лоботомию или еще что похуже сработать. Он ведь не просто подключался, он заходил, куда хотел. И даже пароли взламывать не было никакой нужды. Он, как рыбка, оплывал любые запреты и видел все их немудрящие ловушки. У них-то все работало тупо и по частотам, а Скелетон и парни вроде него эфиром совсем по-другому пользовались. Это знаете, как с птицами, которых можно ловить и ловить на земле, а они не ловятся, потому что летают и живут на деревьях. Так и со Скелетоном ничего не получалось. И айпирование не давало результатов. Наноколониям просто не за что было уцепиться в его организме, а он их выметал все равно как веником. Ну и в сети он ориентировался как рыба в воде. Постоянно откапывал темы, от которых нам тошнехонько становилось. Про бактериологическое оружие, схороненное на дне Марианского желоба, про ядерные могильники, про залежи ипритовых зарядов и прочие радости. Словом, нагадили кругом так, что жить стало невозможно. И вот, значит, людишки встали перед выбором: взяться за уборку или подстроиться под новый загаженный мир. Ну а кому же хочется убирать да выгребать эти конюшни? Мы же цари и венцы природы! И если природа загажена, так и мы должны гордо восседать на самом верху нагаженной кучи. Ну а чтобы тотально не помереть при этом, начали менять породу людскую. Все равно как генномодифицированную кукурузу. То есть, если кукурузу смогли, мы-то чем хуже?

Ну и начали химичить. Шустро, надо признать. И с нами экспериментов не останавливали. Пока я лежал в больничке, вкололи не меньше полудюжины инъекций. Последние две самые пакостные оказались. Я прямо чувствовал, как ворочаются и шевелятся во мне все эти мириады крошечных существ, как внедряются в надпочечники, в печень и селезенку, как оккупируют лимфоузлы и проникают в мозг. Собственно, и цель их главная крылась в моих нейронах. Все эти микросхемки с минипрограммками находили своих адресатов, стыковались одна к одной, организовывали колонии побольше, а после встраиваясь в готовые нейронные цепи, начинали диктовать свои правила игры. Вот на этом-то этапе организм и поднимал бузу. То есть у нормальных среднестатистических людей не поднимал, а у нас отчего-то начинал выражать недовольство. И находила коса на камень. У кого-то, вроде Скелетона, все решалось легко и быстро, у других проблемки возникали. Я, например, потел, как ненормальный, или наоборот дрожал от холода. Судороги опять же начинались, видения…