Телефон Господень

Черт, похоже дошел. Вот здесь я теперь и живу.... Home, sweet home... Абсолютная тьма — ни одно окно не светится. Мерзость запустения. Апокалипсическое зрелище — двенадцать этажей и полная темнота в окнах. Мне, конечно, сказали, что дом совершенно новый, но чтоб настолько... Похоже, что я вообще первый жилец. Надеюсь, отопление уже подключили. На лифт, само собой, рассчитывать не приходится, но хоть свет-вода-газ должны присутствовать... Надеюсь... Вообще-то приглашающая сторона вполне любезна — зарплату положили очень приличную, ключи от новенькой квартиры и, главное, перспективы весьма впечатляют. Поле непаханое. «Нам очень нужны специалисты вашего класса» — работы много, людей не хватает. Сама предупредительность: еще бы, «приглашенный эксперт», special star, из самой столицы. Впрочем, на Новый Год никто не пригласил. Семейный праздник! Малознакомый столичный субъект нарушит гармонию праздничного пьянства. А и правильно, не будь такой болван. Нечего в новогоднюю ночь мотаться бог знает где...

Лифт, естественно, не работал. Впрочем, это меня не удивило, да и не огорчило особенно — пятый этаж, ерунда. Вот только чемодан на колесиках... Уныло и однообразно чертыхаясь, я преодолевал пролет за пролетом, оставляя за собой «следы снежного человека» — мокрые отпечатки от потерявших всякую благопристойность туфель и комья снега, обильно запасенные в штанинах. Не простудиться бы... Искомая дверь уже не вызвала никаких эмоций — дверь как дверь, деревянная. Покрашена в дебильно-жизнерадостный розовый цвет. Главное — ключ подошел. А то хорош бы я был, в новогоднюю ночь на лестничной площадке... И вот — вступаю в права владения. После смутного сумрака лестницы, в прихожей оказалось темно как в гробу. Некоторое время я шарил по стене руками в поисках выключателя. Логику квартиростроителей иногда постигнуть невозможно — вожделенная клавиша оказалась за углом коридора. Впрочем, значение это имело сугубо академическое — щелчок отнюдь не отозвался вспышкой света, я только зря зажмурился в ожидании. Оставалось только приступить к поискам фонарика в недрах моего полусамоходного чемодана.

Мои новые коллеги обещали позаботиться о некотором минимуме временных удобств в новой квартире, поэтому увидев на кухне простенький стол и пару табуреток, я не удивился. Удивился я другому — на одной из табуреток спокойно сидел человек, а на столе горела заботливо установленная в рюмке тонкая церковная свечка. Слово «удивился», пожалуй, будет некоторым (изрядным, по правде говоря) преуменьшением силы испытанных мной эмоций — если бы не тяжеленный чемодан, я бы, наверное, подпрыгнул на полметра. А так — выпустил изо рта первую пришедшую в голову фразу:

— Что, света нет?

— Почему нет? Вот он... — Непонятный мужик кивнул на свечку, вызвав заметное колебание пламени.

— А... ну... ммда-а-а, — Такой компрессии в моем речевом аппарате подверглись очевидные, в общем, вопросы: «Ты кто такой? Что ты здесь делаешь? Что, черт побери, вообще происходит?»

— Ты присаживайся, — незнакомец указал жестом на табуретку.

С трудом преодолевая ступорозное состояние, я придвинул табурет к столу и медленно на него опустился. Молчание затягивалось. В моей голове вспыхивали и гасли идиотские фразы типа: «А, что, электричества нет?» или «Экая погода-то нынче...», но с воспроизведением звука что-то не ладилось — открывая рот, я ничего не мог сказать, и закрывал его обратно. Мужика, кажется, мои мучения никак не интересовали — он молча смотрел на огонек свечи, явно не желая прояснять ситуацию. В конце концов, мой ступор стал переходить в глухое раздражение, и я откровенно уставился на незнакомца, перебирая и отбрасывая варианты: «Бомж? Новый сотрудник? Бандит?» — нет, явно не то... Не похож был ночной гость ни на приблудившегося в пустую квартиру бомжа, ни на провинциального бизнесмена, ни тем более на налетчика. Если уж судить по внешности, то он скорее вызывал ассоциации с молодым университетским профессором какой-либо бессмысленной гуманитарной науки — философии там, или даже этики: аккуратнейшая бородка клинышком, тонкие черты интеллигентного лица, гладкие ухоженные волосы до плеч, темный красивый плащ — только очков в тонкой оправе не хватало для полноты образа. Такие преподаватели обычно слегка томны, язвительны, бравируют нестандартностью мышления и пользуются бешеной популярностью у романтических студенток...

— Афанасий, — неожиданно сказал «профессор» и, помолчав, добавил:

— Водку привез?

- Кто? — снова обалдел я. Это имя настолько не подходило к рафинированной внешности, что картина мира рассыпалась окончательно.

— Афанасий — я, а водку привез — ты. Ведь привез?

— Ну...

— Доставай.

Сраженный наповал такой непосредственностью, я полез в недра чемодана. Вынырнув из его глубин с бутылкой «Финляндии», обнаружил на столе две тонкие хрустальные рюмки и глиняную плошку с маринованными грибами, столь грубую и аляповатую, что в голове промелькнула сумасшедшая мысль: «Может он археолог?».

— Местные коллеги обеспечили, — ответил на невысказанный вопрос «Афанасий».