Телефон Господень

Приятели выскочили из дверей здания и направились к машине. Однако едва они к ней приблизились, ворота стали со скрипом открываться. Оглядевшись, они увидели в будке давешнего лысого в капюшоне. Очевидно, воротами командовал как раз он. Ворота приоткрылись ровно настолько, чтобы человеку пройти, но машине не проехать. Похоже, дальше пропускали пешим порядком. Одетый в черное привратник вышел из будки и уставился на Серегу пронизывающим взором своих глаз.

- Сергей Демидов, проходите – неожиданно проскрипел он, негромко, но отчетливо.

Сергей рефлекторно шагнул вперед и заглянул в ворота. Там тянулась дорога – серый асфальт, серое небо, бурый лес по обочинам... Только одно яркое пятно нарушало пейзаж – за воротами стоял ярко-желтый «Фольксваген» с приглашающе раскрытой дверью. Посмотрев на свою мечту, Сергей замер как вкопанный – в его голове с отчетливым щелчком все стало на свои места. Резко оттолкнувшись от створки ворот, он кинулся назад, к своей «Газели». Втолкнув стоявшего раскрыв рот Ивана в кабину, он резво запрыгнул на водительское место. Скрипение привратника: «Иван Елецкий, проходите...» заглушил взревевший двигатель. Пока машина разворачивалась, маневрируя среди припаркованных автомобилей, человек в черном внимательно смотрел на них, но никак не препятствовал. Его лицо было совершенно бесстрастно.

- Ты чего? – изумленно спросил пришедший наконец в себя Иван

- Ты так и не понял, дурило... Это ж конец всего. А я жить хочу! Пусть свой «Фольксваген» себе в жопу засунут!

- Какой «Фольксваген»? Ты о чем? – Иван смотрел на водителя с серьезным подозрением.

- Ни о чем. Не бери в голову. Сматываться надо.

Истошно сигналя сам не зная зачем, Сергей изо всех сил выруливал назад к мосту. Привратник уже стоял у шлагбаума, неведомым образом оказавшись здесь раньше «Газели», но останавливаться Сергей не собирался. Наподдав бампером полосатую балку, под хруст дерева машина вырвалась на свободу и устремилась назад по лесной дороге. Посмотрев в зеркало, он уже без всякого удивления увидел пересекающие мост машины, которые пристраивались в хвост его «Газели».

– Хэдлайнеры так хэдлайнеры! С непонятной злостью сказал он. Получайте!

Машина летела на предельной скорости, гремя и сотрясаясь всеми своими железками, и вдруг серый свет вокруг как бы моргнул и превратился в обычные вечерние сумерки. Сергей глянул в зеркала – дорога сзади была пуста. Приемник зашипел и выдал неожиданно отчетливо: «...конец света не состоялся, по причине неявки участников...». После этого китайская магнитола потухла окончательно, не реагируя больше ни на какие кнопки. Обалдевший Сергей еле разминулся с летящей навстречу фурой – ее водитель злобно просигналил вслед. Этот гудок вызвал резкое как запах нашатыря чувство узнавания...

- Ну, Серега, ты даешь! – проснувшийся экспедитор потирал голову, пришедшую в резкое соприкосновение с боковым стеклом, - шишка же будет!

Сергей не отвечал – он смотрел вперед, где в сгущавшихся сумерках проглядывали огни приближающегося города...

Начальник

Еще когда я устраивался на работу, он показался мне странным. Бледное лицо, постоянные темные очки – в любое время суток, перчатки на руках… В его кабинете всегда задернуты темные, плотные шторы. Я не придал этому значения – мне нужна была эта работа. В конце концов, мало ли, какие у людей бывают странности? Я получил вожделенную должность. Рад ли я этому? Теперь, после всего?

Отчего я его заподозрил? Из-за сущего пустяка. Однажды, сидя в его кабинете и выслушивая инструкции – о, этот его голос… Тихий, вкрадчивый, но исполненный непонятной, непреодолимой психической силы. Ему невозможно противостоять. Он никогда не кричит, не распекает подчиненных, не устраивает разносов и выговоров, но когда он недоволен, в желудке образуется ледяная пустота, по спине текут струйки пота и хочется стать маленьким и забиться под стол – такая сила исходит от этого голоса. Так вот, сидя за столом напротив него, я обратил внимание на его перстень. Массивный, из какого-то темно-красного камня, с печаткой в виде пронзенного дракона. Эта эмблема показалась мне знакомой – но я не смог вспомнить, откуда. Он заметил, что я отвлекся, и спросил, в чем дело. Недовольство в его голосе пригвоздило меня к стулу, и всякие посторонние мысли моментально вылетели из головы. Его невозможно не слушаться.