Телефон. Звонки из прошлого

Большую работу по установлению картины гибели Елизаветы Беневской проделала ее племянница Татьяна Михайловна Осипова. Она выезжала на Брянщину в 2016 году в поисках правды о гибели тети Лизы. Местные жители деревни В. Н. Дунино — Моисеенкова и ее сыновья Василий и Юрий — рассказали племяннице, что знали от мужа и отца Ивана Моисеенкова, к тому времени уже скончавшегося. Вот что он рассказывал супруге:

«Зимой 1941–1942 годов я и Коля Бирюков (нам тогда было по 17 лет) были разведчиками в партизанском отряде. Жили мы в селе Рахманино.

Однажды, уже в феврале, когда наши села были уже освобождены Красной армией, мы шли через лес из Рахманино в Дунино.

Недалеко от места боя, который был 19 января, нашли двух убитых: они были одеты, но без верхней одежды и разуты. Повезли их на санках в ближайшую деревню — Дуни-но. Выходя из леса, около дороги, у сосны, нашли еще одну убитую женщину: раздетую и с выколотыми глазами, с вырезанной грудью, сломанными пальцами, с разрывной раной на плече. Над правым глазом у нее был небольшой шрам от зажившей раны… Наверное, фашисты гнали ее в Дунино…»

Из анализа материалов, добытых местными следопытами, вырисовывается такая картина трагедии. Ее создали тевтонцы нацистского окраса, которые утверждали, как сегодня и англосаксы, что они на кончиках штыков несут истинную демократию. А картина разворачивалась жуткая. Как подстреленную птицу немцы, прочесывая местность и собирая труппы своих солдат, обнаружили тяжело раненую Елизавету. Доставили ее в полевой штаб, находившийся в автомобильном кунге. Начался допрос с пристрастием. Офицеры требовали признаться в каком подразделении она воевала. Лиза отказалась отвечать. Тогда ее на 40-градусном морозе раздели догола и повели — ночью, босую, по снегу! — в Дуни-но. По дороге продолжали допрос. Она молчала. Гитлеровцы были в ярости из-за потерь в ходе разгрома их обоза. Они пытались всеми силами «развязать ей язык». Она молчала. Тогда ей стали ломать пальцы на руках. Она молчала. Стали тесаками рубить пальцы. Она молчала. Тогда ей выкололи глаза. Она молчала. И вот боши еще живой отрезали обе груди. Она молчала, оставляя на снегу кровавую дорожку. Разъяренные оккупанты, видя, что силы ее покидают, закололи штыками и бросили тело на опушке леса под сосной…

Однополчанка Лизы по отряду Спрогиса М. М. Паншина вспоминала:

«Запомнила ее рослой, статной, румяной девушкой… мы смотрели на нее как на человека знающего, взрослую серьезную женщину. Чувствовался в ней и ум, и образование, и знание дела. Интересная была. Очень хорошо улыбалась…»

Такой была молодежь Советского Союза.

Что касается ордена — родственники так до сих пор и не получили награду Лизы — орден Красной Звезды (посмертно), а ведь прошло столько лет. Автор считает, что она достойна более высокой награды — Героя России! Она отдала жизнь за нашу большую страну, которую мы потеряли из-за предательства…

Немецкий Власов

Преступление нуждается лишь в предлоге.

Аристотель

Из дневника Николая Петровича Горшенина: