Телефонный звонок с небес

– Ты можешь обеспечить меня телефоном?

– Зачем?

– Я хочу позвонить маме на небеса.

* * *

– Джек, мы двинули в «Пиклз». Пойдешь с нами?

Закончив дневное дежурство, полицейские собирались отдохнуть за кружкой пива. Полиция Колдуотера не была круглосуточной. Обо всем, что требовало вмешательства закона, жители звонили в службу 911.

– Я потом подойду, – сказал коллегам Джек.

Он ждал, когда они уйдут. Наконец участок опустел, если не считать Дайсона, возившегося в комнате отдыха с микроволновкой. Запах попкорна проникал даже в кабинет Джека. Сейчас и Дайсон уйдет.

– Папа, это я…

– Робби, где ты?

– Ты же знаешь где. Пора бы тебе рассказать правду другим.

– Какую правду, сынок?

– Конец – это вовсе не конец.

Этот разговор состоялся менее часа назад. Сын всегда звонил по пятницам. Шесть звонков от парня, которого Джек похоронил. Он нажал кнопку меню и вызвал список входящих звонков. Звонок Робби был самым последним. «Номер неизвестен» – как всегда, с самого первого раза. На всякий случай Джек все-таки вызвал опцию «Перезвонить». В трубке запищали сигналы тонального набора и… тишина. Никакого соединения. Никакого переключения на голосовую почту. Вообще ничего.

Джек вспомнил телевизионный репортаж. Выходит, оттуда звонили не только ему и Тесс, но и другим жителям Колдуотера. Может, ему стоит начать расследование? Но как он будет расспрашивать кого-то, не признавшись, что ему тоже звонят? Он ведь даже Дорин ничего не сказал. И потом, они живут не в большом городе, а в Колдуотере, где у полицейских всего одна машина, пара компьютеров, старые металлические шкафы для документов и бюджет, позволяющий работать шесть дней в неделю.

Джек встал, подхватил плащ и поймал свое отражение в застекленной раме, куда была вставлена карта Колдуотера. Мужчина с волевым подбородком. Такой же подбородок унаследовал его сын. Они оба были высокими, любили громко говорить и смеяться от души. «Мои дровосеки», – называла их Дорин.

Джеку вспомнился день, когда Робби завел с ним разговор о службе в военно-морском флоте. Сын не спрашивал совета. Просто поинтересовался, чтó он думает по этому поводу.

– Не знаю, сынок.

– Но ты же воевал.

– Морская пехота не для всех.

– Вот я и хочу доказать, что мне она подходит.

– А у тебя на примете нет никаких других занятий?

– Нет.

– Думаю, тогда ты и сам знаешь ответ.

Дорин встретила решение сына в штыки. Это же очень опасно! Ее злило, что Джек не скрывает отцовской гордости за смелого парня. Она требовала, чтобы муж отговорил Робби от рискованной затеи и даже запретил идти в армию.

Кончилось тем, что Робби все-таки пошел в морскую пехоту, а Джек и Дорин развелись.

Спустя четыре года, когда двоим солдатам поручили сообщить родителям Робби о гибели сына, они не знали, с кого начать. Решили с отца. Это лишь усугубило озлобленность Дорин. Она кричала, что никогда ему не простит. Как будто Джек был виноват, что первый скорбный визит армейские вестники нанесли ему. Вину за гибель Робби в далеком Афганистане, за десять тысяч миль от Колдуотера, Дорин тоже возлагала на Джека.

«Конец – это вовсе не конец».

Уже одетым Джек сел за стол и вновь нажал кнопку повторного набора. То же попискивание. Та же тишина. Тогда он набрал другой номер.

– Алло, – послышался голос Тесс.

– Это Джек Селлерс. Вам сегодня был звонок… оттуда?

– Да.

– Можно к вам зайти?

– Заходите, – ответила Тесс и повесила трубку.

* * *

В начале семидесятых годов XIX века Александр Белл показал отцу Мейбел (и своему будущему тестю) список предполагаемых изобретений. Гардинер Хаббард пробежал лист глазами, кое-где одобрительно хмыкнул. Тогда Белл заикнулся еще об одном проекте, не занесенном на бумагу, – передаче голоса по проводам.

– А вот теперь ты несешь чепуху, – бросил Хаббард.

На следующее утро – это была суббота – Салли почувствовал, что с него хватит. Он сыт по горло всей этой бредятиной о телефонных звонках с небес. Взяв отцовскую машину, он поехал на окраину города, где находился офис Роу. Пусть взрослые сходят с ума на почве «чудес», но калечить психику сына он не даст. Мальчишка потерял мать. Это огромное горе, но Джулз должен свыкнуться с мыслью, что его мамы больше нет. А тут… И почему он должен объяснять сыну, что «звонки с небес» – вранье? Пусть вруны сами объясняют.

Салли был зол, и сознание собственной никчемности лишь усиливало злость. Все время на свободе он только и делал, что пил и оплакивал жену. Теперь впереди замаячила цель, вырвавшая его из апатии: дознаться, что к чему. Когда он служил в военно-морской авиации, ему приходилось заниматься расследованиями происшествий, связанных с человеческим фактором, отказом оборудования и так далее. У него это хорошо получалось. Командир даже предлагал ему подучиться и перейти в военную юстицию. Но Салли слишком любил летать.