Телефонный звонок с небес

В тот знаменательный вечер пятницы, покидая ярко освещенную сцену, Кэтрин думала о том, что при жизни Дайана никогда не говорила ей «моя милая сестра». Впервые она произнесла эти слова сегодня, в присутствии сотен зрителей.

Эми Пенн, идущая следом за Кэтрин, смотрела на телевизионщиков как на служителей некоего культа, непонятного и чуждого ей.

Элиас Роу чувствовал, что обязан разыскать сына Ника Джозефа и помочь мальчишке, которого никогда не видел.

Пастор Уоррен счел, что его миссия на земле закончена. Его церковь вполне оправдывала свое название. Надежда собрала обильную жатву, и новому пастору придется думать о дополнительных скамьях. А он может с чистой совестью отправиться на встречу с Господом, что и сделал поздним вечером все той же пятницы. Кардиомонитор Уоррена в последний раз пискнул и затих.

Было желание и у Салли Хардинга. Всего одно: убить человека по имени Эллиот Грей, или Хорас Белфин, или как бы тот ни назывался. Жизель уже не вернуть, но этот тщедушный дьявол заплатит и за ее гибель, и за испоганенную жизнь Салли.

Эти четыре мили Салли пролетел на бешеной скорости. Его подхлестывала ярость.Она гнала кровь по жилам и питала легкие кислородом. Все его мышцы напружинились. Руки мертвой хваткой сжимали рулевое колесо. Еще немного – и они вот так же сомкнутся на горле Хораса.

Но реальная жизнь внесла свои коррективы, заставив Салли резко надавить на тормоза. Возле фермерского дома стояли полицейские машины с включенными мигалками. По периметру участка расхаживали копы. Поодаль он заметил еще несколько автомобилей, почти сливающихся с темнотой. Скорее всего, это были федералы.

– Боже мой, – прошептал Салли.

Реальная жизнь изменила курс его желания. Почему она уберегла Хораса от мести – этого Салли не знал.

Он снова развернул свой «бьюик».

После полуночи

Празднества в Колдуотере продолжались. Никто не требовал тишины, никто не жаловался, что крики и пение мешают спать. Лейк-стрит была запружена народом. Яблочная давильня бесплатно угощала горячим сидром. На вынесенных столах лежали пироги, печенье и прочие сласти. Перед банком стоял церковный хор, распевая старый гимн:

Бог вечный в вышине небес,
Сияет милость нам Твоя и слава…

В двух милях от города Салли Хардинг, зажатый в автомобильной пробке, потерял последние крупицы терпения и резко повернул руль вправо. Он вывел «бьюик» из длинной цепи машин и нажал на газ, двинувшись по каменистой обочине – узкой полосе между шоссе и озером Мичиган. Ему нужно было побыстрее попасть домой. Увидеть Джулза. Найти ответы.

С чего это в дом Хораса нагрянули копы? Знала ли о нем полиция, а если знала, как давно? Что будет дальше? Не явятся ли они и к нему?

«Но почему Колдуотер?»

«Из-за вас».

«Из-за меня? Я-то какое отношение имею ко всем вашим фокусам?»

«Вы в самом деле не понимаете?»

Кем был Хорас? Неужели Эллиот Грей остался жив? Нет, это абсурд. Салли попытался сосредоточиться, но в голове стучало, и последовательно мыслить он не мог. Машина мчалась по каменистой полосе. Салли вдруг прошиб пот. Болела шея. В горле пересохло. Внутри, в мозгу, он услышал: «Сбрось скорость». Он едва разобрал эти слова, будто они приходили откуда-то издалека.

Глаза затуманились. Салли моргнул, потом еще раз. Машина подпрыгнула, наскочив на валун. По лобовому стеклу забарабанили мелкие камешки, поднятые колесами. Всего на мгновение он перестал следить за дорогой. Вместе с шоссе каменистая полоса поворачивала влево. И вдруг в свете фар Салли увидел три человеческие фигуры: мужчину, женщину и ребенка. Должно быть, захотели узнать, велика ли пробка, вот и вылезли из машины. Люди обернулись и испуганно застыли. Салли оторопел, но включился разум тела. Нога вдавила педаль тормоза, руки вывернули руль. Машина послушно рванулась вправо, перемахнув через заснеженные прибрежные кусты. На мгновение она застыла в воздухе, больше похожая на самолет, чем на автомобиль. Салли инстинктивно вскинул руки, ища рычаг катапультирования, – и «бьюик» рухнул на лед озера.

Потом был сильный удар. Машину качнуло в обратную сторону и начало кружить. Салли вылетел с водительского сиденья и головой пробил стекло противоположной дверцы. «Бьюик» продолжал вертеться волчком, но затем со скрежетом остановился. Четыре тысячи фунтов стали давили на несколько дюймов ледяной кромки, под которой была вода.

Салли распластался на пассажирском сиденье. Из разбитой головы текла кровь.

* * *

Есть ли в жизни преграды, непреодолимые для любви? Нет.

Мейбел Хаббард, оглохшая в раннем детстве, подарила Александру Беллу пианино. Это был ее свадебный подарок. Она попросила мужа каждый день играть для нее, словно музыка могла пробиться к ней сквозь вечную тишину. Через несколько десятилетий, возле постели умирающего Белла, она повторяла слова, которых не слышала сама: «Не покидай меня». И Белл, уже не способный говорить, отвечал жестами, означавшими: «Не покину».