Телегония, или Эффект первого самца

– Привет! – весело помахала я сумочкой. – Вы уже завтракали? Я лично голодна, как сто тысяч волков!

Как я и думала, оперативник прямо на глазах начал звереть. Спокойный доселе взгляд помрачнел, губы скривились в презрительной усмешке.

– Да-да, я рабыня желудка, – подтвердила я, изо всех сил стараясь говорить серьезно и с истинно научным апломбом. – Как биолог, могу авторитетно заявить, что ничего толкового на пустой желудок сделать все равно не получится. Вы же не ездите на машине с пустым баком?

– Гамбургер по дороге вас не устроит? – отрывисто спросил Платон. – Тут недалеко «Макдоналдс».

– Гамбургер? Разве что как материал для биоэкспертизы, – серьезно покивала я. – Чтобы установить, из каких полимеров он сделан.

– Тогда куда?

– Да в бар внизу сходим, я вчера там отлично поужинала. Думаю, и завтраком нас накормят.

Платон не стал спорить, и мы спустились в бар. Я заказала омлет, Платон, бегло просмотрев меню, от еды отказался вообще, сказав, что позавтракал дома. Я пыталась хотя бы угостить его чашкой кофе, но и тут потерпела неудачу. Гордая птица мне попалась – из чужих рук не ест и не пьет.

Омлет пришлось ждать долго. Я выпила уже две чашки кофе, искоса посматривая на мрачного, как северная зима, Платона. Заговорить с ним было страшно, но, подкрепившись любимым напитком, я все же решилась. Силы придавала мысль, что я приближаюсь к доказательствам своего лучшего научного открытия, но… Вдруг местной милиции известно нечто, что ускользнуло от внимания Интерпола? И это нечто разрушит такую стройную теорию? В общем, Платон мне друг, но истина дороже.

– Скажите, что у вас в милиции говорят про дамочек, оттяпавших наследство? Как им удалось забеременеть от олигархов, не покидая пределы города?

– Да мошенницы они, – в сердцах ответил Платон. – Дали кому-то на лапу, вот им результаты экспертизы и подделали.

– Насколько я поняла, до самого суда они были бедны как церковные мыши. На какие деньги подкупили английских и французских экспертов? – на самом деле никакой уверенности в бедности ловких дамочек у меня не было. По данным Интерпола, у них не было счетов в банке или дорогой недвижимости, но кто мог гарантировать, что тетки не хранили пачки баксов под собственным матрасом?

– Да откуда же мне знать? Может, кредит в банке взяли. Или у бандитов заняли. Овчинка выделки точно стоила.

– Вот прямо так, не зная ни языка, ни местных обычаев, ни юридических закавык, они приехали в чужую страну с чемоданчиком одолженных баксов, пришли в генетическую лабораторию и стали совать чемоданчик кому попало?

– К чему вы клоните? – вяло удивился Платон. – Что у них в тех странах были сообщники?

– Нет. К тому, что эксперты не соврали.

– И тетки забеременели от олигархов, не видя их в глаза?

– Почему же не видя? Вы можете гарантировать, что лет десять назад, к примеру, эти женщины не могли где-то пересечься с богатеями?

– Так глубоко никто не копал, – согласился Платон. – Но беременность у людей длится чуть меньше десяти лет. Или бывают исключения?

– Не бывает, – кивнула я. – Но бывают другие чудеса. Например, женщина в юности переспала с негром. Потом она рассталась с ним, а через несколько лет вышла замуж за белого человека. Забеременела от него. А в результате родился… негр.

– Не бывает такого! – Платон явно начал сердиться.

– Да что вы говорите! – Я торжествующе вытащила из сумочки номер июльского «С-кого горизонта» со статьей о дальнобойщике Дубровине, задушившем жену. – Вот же, у вас в городе произошло! Этим летом, неужели забыли?

Платон мельком взглянул на статью и тут же протянул газету обратно.

– Не морочьте мне голову, – устало произнес он. – Ясно же, что жена ему изменила.

– Расследование проводилось? – напрямик спросила я.

– Конечно. Я в нем участвовал.

– И как, вы нашли того негра, который мог быть отцом ребенка? Живет в вашем городе хоть какой-то негр? Или Наталья Дубровина выезжала год назад в другой город, к любовнику? – с некоторой тревогой спросила я.

На сей раз Платон глубоко задумался и лишь затем неуверенно ответил:

– Наталья Дубровина пять лет не выезжала за пределы города, это подтверждают все ее родные и знакомые.

– Где же она встретила негра? Хоть это выяснили?

– Нет, не выяснили. И что с того? – уже агрессивно спросил опер. – Раз ребенок мулат, значит, где-то негра она нашла!

– Угу, – согласилась я. – Нашла. Пять лет назад.

– Вы надо мной издеваетесь? – с подозрением спросил Платон.

– Нет, – кротко сказала я. – Платон, вы никогда не задумывались, как передается генетическая информация? Например, ваша жена рожает ребенка. Он похож на нее, и это естественно. Но почему у него ваши глаза и ваш нос?

Платон как-то болезненно поморщился, но ответил:

– Ну как же… Гены…