Телекинез (СИ)

Ещё долго Катя не могла уснуть. Она вспоминала Ивана, который, как и Денис был абсолютно уверен в том, что теория их учителя, старика по прозвищу Будда, работает. Думала о том, какого быть душевнобольным и не желать выздоравливать. Может Дэнчик прав, может не всех людей с отклонениями надо лечить. За окном пошёл дождь и Катя, вспомнив о недавних прогнозах мужа Анечки, задумалась о том, что это совпадение вызвал именно он. Да может быть, большинство дождей идут именно потому, что люди их или боятся, или ждут, в общем, думают и говорят о них, а ещё, Дэнчик любит дождь, может непогода дело его рук?. Вспомнился папа, который часто ворчал, что у него телефон звонит всегда в самый неподходящий момент: за ужином или во время чего-то важного. Позвонить могли за пять минут раньше или позже и тогда звонок не мешал бы, но нет – отцу все звонили, как специально, именно тогда, когда он не может или не хочет взять трубку. Катя это и сама часто замечала за отцом. Может он сам привлекает эти звонки тем, что ворчит о них каждый день? Может Денис, Иван и Будда правы… А диагноз Дениса, действительно, не то, о чём нужно рассказывать заранее, не так уж это и важно. Но почему тогда полиция ищет Дениса? А может быть это и в правду, инквизиция? Что тогда? А что с отклонением Дениса? Хотя лучше это называть не отклонением, а особенностью. Получается, что Дэн способен одновременно иметь противоположные мнения по поводу одних и тех же событий или идей, но при этом эти мнения не конфликтуют, а дополняют друг друга. Как это представить себе, Катя не знала. Видимо, такая способность выводит разум на какой-то другой уровень. Если бы речь шла не о заболевании, то диссоциацию (по крайней мере, в этом виде) можно было бы назвать супер-способностью, а самого Дэнчика – мутантом, как в «Люди Х». От таких размышлений начала болеть голова. Оставив все мысли на утро, девушка постаралась уснуть.

12. Много пересадок.

Проснулась Катя от того, что на неё кто-то пристально смотрел из центра комнаты. Кое-как, разомкнув веки и рассмотрев, кто же так прожигает её взглядом, девушка побледнела от ужаса. Ровно в центре грязной комнаты стояли двое мужчин, одетых в очень похожие клетчатые бежевые рубашки. Никто уже не смотрел на девушку, мужчины в полголоса разговаривали. С последней встречи в них ничего не изменилось кроме появления очень тёмных солнцезащитных очков. Очки были самого не модного фасона, строгие, с почти прямоугольными стёклами и совершенно не шли своим хозяевам.

– Что до меня, Евгений Андреевич, – Сказал инквизитор пониже своего собеседника, обозревая спящих безмятежным сном людей, – Что до меня, я претерпел почти всё, что готов претерпеть. Почти. Сколько можно осторожничать, мелочиться, колебаться… Бескровная гадина… я готов большими пальцами выдавить ему глаза…

Манеры Смитов изменились гораздо сильнее их внешности.

Евгений Андреевич покачал головой.

– Пока рано, Михаил Юрьевич, – Сказал он. – Он наш босс. Пока не выполним контракт. Но как только нам заплатят, мы, наверное, могли бы в свободное время поразвлечься.

– Он никчемный мягкотелый болван… Нам следовало бы зарезать эту дрянь. Аннулировать, вычеркнуть, загасить! – Пузатый инквизитор кричал шёпотом.

Громко и отчетливо зазвонил телефон. Псевдополицейские озадаченно огляделись по сторонам. Наконец Евгений Андреевич, с почти двухметровой высоты своего взгляда, отыскал источник звона на столике возле ноутбука. Он в два шага подошёл к столику, взял телефон и протянул его напарнику.

– Михаил Юрьевич слушает, – Сказал злобный пузач. И тут же залебезил: – Ах это вы, сэр…

Возникла пауза. Затем Михаил аккуратно положил телефон на место и объявил своему товарищу:

- Сигнал прервался. Похоже, что-то изменилось, но пока мы не получим чётких указаний, предлагаю ничего не предпринимать.

В это время Денис уже проснулся и от испуга обнял Катю так сильно, как только мог. Кровать скрипнула, и господа в одинаковых рубашках одновременно обернулись.

- Доброе утро, уважаемые. Заставили вы нас побегать… - Михаил Юрьевич снял, наконец, свои тёмные очки и уставился на испуганную парочку маленькими ядовито-зелёными глазками.

От шума проснулись и другие обитатели скромного номера. Байкер с татуированными до запястий руками потянулся к железному стулу, стоящему у его кровати, и, скрипя пружинами, встал. Теперь за спиной Смитов находился слегка вооружённый очень похмельный союзник Кати и Дениса.

- Вы кто такие? – Прохрипел байкер.

- Полиция. – Не оборачиваясь, ответил пузатый Михаил Юрьевич.

- Да ни хрена я вам не верю! Убирайтесь отсюда, кто бы вы ни были! – Байкер перехватился поудобнее и приготовился огреть стулом высокого молчаливого Евгения Андреевича, который стоял к нему ближе.

Инквизиторы лениво повернулись и уставились на что-то позади байкера. Сидя на кровати, второй сосед, тоже весь в татуировках, молча, направлял пистолет в сторону незваных гостей.