Телемаг

Кивнув, я молча покинул внутреннее помещение Гильдии, выйдя в общий зал. Пара минут поиска глазами своих знакомых не увенчалась успехом. Ни Милы, ни Лизы, ни Потапа я не увидел, ребята не стали меня дожидаться. Родственников и знакомых студентов значительно поубавилось, видимо дождавшись принятия в Магическую Гильдию, они разбирали студентов, увозя последних с собой.

— Леопольд Цим, — подойдя и поздоровавшись, я никак не мог встретиться взглядом с Варей, стоящей рядом со своим отцом.

— Иди, подожди меня в экипаже, — проигнорировав мое приветствие, кивнул он на выход своей дочери.

— Прощай Фил, номер в гостинице оплачен еще на три дня, — смазано поцеловав меня в щеку, она развернулась и ушла, так и не встретившись со мной взглядом.

«— И что это значит?» — не понял я.

— Гхм, Филипп Дойч, я признаться тебе благодарен, — неожиданно начал отец Вари: — не зная, что ты вернулся, я был готов вчера к тому, что дочь устроит мне «сцену», но, ты оказался в казарме, что невольно решило проблему с традициями.

— Традициями? — стараясь скрыть начавшую усиливаться нервозность, уточнил я.

— Ну, студенческие традиции, это важно, особенно для романтических девушек, — ответил Леопольд Цим и, уловив мое непонимание, дополнил: — провести последнюю ночь, перед принятием в Гильдию, с тем же парнем, с которым прошла Инициация.

— Последнюю значит, — наконец то дошло до меня.

— Последнюю, — правильно интерпретировав изменившуюся в моем голосе интонацию, кивнул мужчина: — так что я надеюсь, что ты так же будешь придерживаться традиций и не будешь более искать встречи с Варварой.

— Специально не буду, — пообещал я, оставив себе «лазейку» в случае непредвиденных обстоятельств.

— Ну, если с этим все решили, то теперь давай перейдем к твоему неожиданному появлению в Столице, — неуловимо изменившись, передо мной стоял не отец дочери, а полковник.

— Через неделю боевых действий, где я участвовал в составе отряда наемников, командир Марек меня отпустил, сказав, что на то, чтобы добраться до столицы из тех мест где мы были, мне потребуется две недели, — произнес я честным голосом.

— И? — огладив ладонью усы, спросил Леопольд Цим.

— Я две недели добирался до Столицы, сначала пешком, потом дилижансом, — пожав плечами, я как мог, натуралистично, изобразил конец истории.

— Ну, пусть так, — видимо все-таки не поверив, хмыкнул полковник.

Распрощавшись, мы разошлись в разные стороны. Среди тех, кто еще не прошел принятие в Гильдию, близких знакомых у меня не было, да и общаться, после состоявшегося расставания с Варей, не было никакого желания.

По дороге в гостиницу, куда мне пришлось возвращаться пешком, я вспомнил, что у меня больше нет денег. Те монеты, что передавали наемники за покупку продуктов через телепорт, частично оседали в моем кармане. На то, чтобы прожить неделю их еще хватало. На что-то большее, не хватало совсем.

Свернув к зданию Банка, я посетил депозитарную комнату, сняв остатки средств с не успевшего обнулиться счета. Переведенные туда за четыре телепорта средства, за вычетом десяти процентов Королевского налога и месячного списания по процентам, составляли чуть более пяти тысяч монет. Имея возможность запечатывать любые предметы в «карманах», я изъял из хранилища все свое золото.

Гостиничный номер оставался в моем распоряжении, только вот вернувшись в него, я сразу же вспомнил о Варе. Испытывая не самые лучшие чувства от того, как произошло наше расставание, я решил, что лучшим средством от них избавиться, станет смена обстановки.

«— Поеду домой», — решил я, воспоминания о Рюкельвиле оставались светлыми и безмятежными.

Усевшись в дилижанс, я вспомнил, что так и не предупредил маму о своем скором возвращении. В отделении для одаренных, помимо мягких сидений, имелся и откидной столик с малым запасом бумаги и писчими принадлежностями. Решив, что это сделано для того, чтобы во время долгого пути одарённые могли писать заметки, я воспользовался оказией и написал письмо.

Ответ пришел, но с запозданием, в письме ма поздравляла меня с окончанием обучения, а так же сообщала «радостную» новость. Оказывается, пока меня не было, домой вернулся мой отец. Мама просила не упоминать в его присутствии о господине Тироне. Скрывая ото всех свои с ним отношения, ма оказалась права.

Чувства, которые я испытал от подобной новости, вытеснили все переживания, которые «тянулись» за мной из столицы. За время пути я смог успокоиться и взять себя в руки. К тому моменту, когда моя нога переступала родительский дом, я был спокоен и предупредительно учтив.

— Филипп! — стоило мне оказаться в гостиной, как сидевшая до этого в одном из кресел, ма поднялась и подошла ко мне быстрым шагом.

Поцелуи, объятия, осматривание со всех сторон, все это я вытерпел со стоическим спокойствием. В конце концов, она была моей мамой и ей я мог простить практически все.

— Филипп, познакомься, это твой отец, Клаус, — убедившись, что со мной все в порядке, ма вспомнила об еще одном человеке, находившемся в гостиной.

— Отец, — склонил я голову.