Телепупс

Шура оказался безответственной скотиной. Еще перед тем, как начинать проект, мы с ним договорились, что наши гормональные бури не будут мешать производственному процессу – никаких шашней с участниками Шоу. Только с проигравшими неудачниками. Шура, насколько я знал, держался довольно долго. Девять лет. Даже подумывал женщину найти для отвода глаз, вроде как нормальный бисексуал. А потом вдруг вот это:

- Ты меня любишь?

- Да.

- Тогда, давай поженимся.

- Это как?

- Обычно. У нас же разрешены однополые браки. А тут будет фурор. Свадьба главы государства с любимым. Круто!

- Нет. Это же… - Пашка чуть ли не плакал. Он явно не разделял свинячьего счастья Шуры.

- Боже! Как же я тебя люблю! Президентик ты мой одноразовый.

Наверное, Шура совсем голову потерял. Мальчиков у него было много, он этого и не скрывал, но так еще ни разу не западал. Гнида. Говорил я ему, говорил. Возвысился, почувствовал всемогущество и нюх потерял. Помню на совещаниях, когда мы готовились инаугурировать Павла, он все время возмущался: «Не правильно сели!». Требовал, чтобы «Пашечка» сел поближе, по правую руку. Я думал, дурачится. Так нет, он, идиот, под столом руки распускал, приставая к уже фактическому Президенту.

И это он тоже записал. Не поленился, дебил.

…

- А-А-А-ЛЛ-О-О-О!!!

- Что, опять нажрался?

- Та-а-анюшкин! Алло!

- Ты знаешь, который час?

- Та-а-аня. Это…

- Господи, какой же ты ублюдок.

- Ну-у-у, Та-а-аня. Будь паинькой.

- Ты с кем?

- С этой… этим… - Где-то рядом засмеялась Лизка. Кажется, я пытался ущипнуть ее за задницу.

- Кобель.

- А ко мне приходил чекист.

- Я за вас рада.

- Слушай… Ик!... Разбуди меня, пожалуйста. Ик!

-  Ничтожество!!! - Таня кричала что-то еще, но я ее почти не слышал. - …

Я икал.

Эпилог

- Вставай, мудак!

За окном светило овальное солнце, сплющенное тяжестью серо-черного города.

- Слышишь! Вставай!

- Танька, дура… Совсем сбрендила.

Секретарь оставила без внимания мою озабоченность ее психическим состоянием:

- Вставай, скотина!

Хотелось что-то ответить, но от процесса соображения отвлекло ощущение, что в районе паха зашевелилось нечто. Я замычал и вспомнил, что совершенно голый. То есть без трусов. А это нечто шевелилось весьма энергично.

- Не надо.

- А вчера тебе понравилось, - спросило «нечто», которое обрело очертания головы коротко стриженой брюнетки с чувственными коллагеновыми губами. Я уже не знал, как ее зовут, но помнил, что вечером в свете неона мне казалось, что она обладает улыбкой Моны Лизы.

- Пошла вон, - поздоровалась Таня.

- Ты кто? - поздоровался я.

- Елизавета.

- Девка она панельная!

- Заткнись, сука!

- Девочки, ну, не ссорились.

- Стерва ты, Танька, - обиженно хныкнула Елизавета. - Ни себе, ни людям.

- А ты…

Далее последовала светская беседа, которую я не слышал. Верный бодигуард Федя уволок меня в ванную.