Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

- Тебя, мой дорогой Эйн, наверняка, как и любого другого мальчика шестнадцати лет, волнует, сможешь ли ты стать Особенным, да, – улыбнулся незнакомец, наклоняясь к блондину ближе и проводя тонкими пальцами по острым скулам подростка.

- А я смогу? – выдохнул парнишка, начиная непроизвольно дрожать.

- Будь на твоем месте кто-то другой, и я бы ответил категоричным «Нет». Но знаешь, тебе выдалась уникальная возможность. Ты, только ты действительно станешь чем-то большим, частью чего-то великого. Ты хочешь этого, Эйн? – завораживающе прошептал незнакомец.

- Хочу, – кивнул подросток, – очень хочу, – проговорил он торопливо, уже укладываясь на диван и цепляясь за длинные хвосты, что отходили от накинутого на голову незнакомца капюшона.

- Другого я от тебя и не ожидал, – кивнул тип, нависая над податливой жертвой.

- И что же от меня требуется? – выдохнул парнишка, ощущая острое желание расстегнуть ширинку и освободить рвущееся наружу возбуждение.

- Всего лишь дать мне кое-что, – с этими словами незнакомец поймал протянутую к нему руку парня и начал медленно вылизывать его пальцы.

- Все, что угодно, – почти простонал Эйн, наблюдая, как длинный язык рисует на его ладони замысловатые рисунки.

- Рад слышать это, – кивнул незнакомец, внезапно отстраняясь от Эйна, стаскивая со спины рюкзак и извлекая из него тесак.

- Давай, дорогой, кушай больше! Вот огурчики! Картошечка! Котлетки еще будешь? – суетилась Стефани вокруг любимого сына, подкладывая в его тарелку все новые домашние кулинарные изыски.

- Ну, мам... – то и дело басил Эгон, стараясь притушить неуемную заботу женщины.

- Ешь, кому говорят! Ишь как исхудал-то в больнице! Кожа да кости! – причитала женщина.

- Стокилограммовые кожа да кости, – не преминул заметить Стэм, лениво грызя морковку.

- Ну, мам... – в отчаянье повторил парень уже в сотый раз за последний час, что он был вне больничных стен. Еда в него уже не лезла, но перечить озаботившейся родительнице хотелось едва ли, а потому Эгон стойко продолжал уничтожать все, что бы ему ни предложили, с завистью поглядывая на довольного жизнью Тараби, вальяжно изображающего из себя гурмана, который не позволяет себе съесть от блюда больше, чем пару ложек.

- Стефани, дорогая, – все же сжалившись над Йотом, вмешался-таки Стэм, вдоволь налюбовавшись на муки напарника. – Вы не спали всю ночь, если не целую неделю. Вашему организму требуется отдых. Эгон наконец дома. В кругу семьи. Поэтому идите-ка в постель и хорошенько выспитесь. Вы это заслужили, как никто другой. Я сам позабочусь об Эгоне, – пообещал блондин.

- Я не нуждаюсь в заботе, – буркнул Йот нервно. – Давно уже не ребенок, – продолжал он бормотать, но ни Стефани, ни, тем более, Тараби, его не слушали.

- Ох, Боже, Стэмми! – всплеснула женщина руками в ответ на предложение блондина. Тараби от уменьшительно-ласкательной версии собственного имени знатно перекосило, но он быстро взял себя в руки.

- Идите, – настойчиво повторил он, и женщина, кивнув, безропотно удалилась в свою комнату, перед этим обняв сына и расцеловав все его лицо.

- Ну, мам! – воскликнул Эгон ей уже в спину.

- Ведите себя хорошо, мальчики! – прощебетала она и вышла из кухни.

- А ты не мамкай. Жри, пока дают, – фыркнул Тараби, без аппетита ковыряясь вилкой в тарелке и превратив таким образом когда-то безупречное блюдо в бурду, больше походящую на месиво, которым кормили свиней. Благо, внимание Стефани было полностью сконцентрировано на Эгоне, и потому она не заметила столь возмутительного изуверства над приготовленной ею пищей.

- Я наелся, – тяжело выдохнул Эгон, откидываясь на спинку стула и хлопая себя по выразительно вздувшемуся животу.

- Ты съел всего пару окорочков, четыре картошины и тазик салата. Тебе что, четыре года? – фыркнул Тараби.

- Во-первых, прекрати считать, сколько и чего я съел. А во-вторых, какой четырехлетний ребенок сможет все это съесть?

- Маленький ублюдок, накачанный анаболиками? – не растерялся Стэм. – Ты ж жрешь за целую волчью стаю. Бьюсь об заклад, оголодай ты в нужной мере, сожрал бы и меня.

- Не сожрал бы, – нахмурился Йот. – Не люблю глодать кости.

- Кости? – встрепенулся Тараби. – Да ты видел, сколько мяса у меня на заднице?!

- Не приходилось, – бросил Эгон, заметно бледнея. Стэм же, запоздало осознав неловкость ситуации, поспешил вернуть разговор в первоначальное русло:

- Это как же надо спятить, чтобы потерять интерес к пище? – недоуменно воскликнул он.

- Ничего я не терял, просто наелся... И кто бы говорил об аппетите, ты вон вообще ничего не съел, только по тарелке размазал, – не преминул заметить и Эгон.

- Я не сторонник завтраков как таковых, а столь плотных – тем более. Господи, и кто только придумал выпускать психопатов на волю в шесть утра, а? В кои-то веки у меня выходной, и что я делаю вместо того, чтобы нежиться в своей кровати? Пытаюсь запихнуть в себя гуляш с макаронами, фрикадельки, пюре и… и что-то до жути похожее на дерьмо, – пожаловался он.