Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

— Минус двое, — удовлетворенно кивнула Май, с нескрываемым презрением наблюдая за потугами Аммаса и Йипаса спасти город, но не пытаясь им помешать. Глупые никчемные идиоты до последнего надеялись сохранить то, что априори было обречено на гибель. Чисто людская черта — цепляться за то, что потеряло всякий смысл. Быть может, поэтому они так и не смогли стать ее верными соратниками? Из-за эмоций, которые ТехноБоги испытывать не имели права? Из-за того, что сохранили в себе слишком много человеческого? Май считала любые людские чувства грязью, которую следовало смыть с себя любой ценой, будь то обжигающее фиолетовое пламя или горячая кровь.

Взобравшись на самую вершину бетонной горы в центре зала, а оттуда с легкостью пушинки взмыв в небо, ТехноБогиня окинула взглядом развернувшийся под ее ногами город. В ее глазах он был подобен несвежему трупу, раздувшемуся от многочисленных построек, искромсанному многоэтажными дорогами, сверкающему неестественным болезненным электрическим светом и наводненным мерзкими личинками, пожиравшими гниющую городскую плоть — людьми. Впрочем, и от личинок можно было получить выгоду. Следовало их лишь подчинить своей воле. Именно это Май сделать и собиралась. Воздев руки к небесам, к самому центру черной воронки, что все интенсивнее закручивалась к середине облачного круговорота, продолжая сверкать молниями и оглушать все вокруг раскатистым гулким громом, ТехноБогиня прошептала одно единственное слово:

— Подчинитесь, — и небесная воронка, будто услышав зов ТехноБогини, разверзлась, превратившись в огромную зияющую дыру, сквозь которую проглядывалось черное небо, усыпанное до того неизвестными местным астрономам звездами. Три яркие радуги пересекали отдающие холодом недра неизвестного небосвода, сверкая в кромешной тьме своего мира ядовитыми оттенками. И если бы люди подняли в этот момент головы и взглянули в эту дыру, их бы наверняка охватил необъяснимый животных страх. Если бы только…

Но ТехноБогиня сказала подчиниться, и все, кто претерпел улучшения посредством внедрения супер-инъекции Роше (девяносто восемь процентов населения города), услышали ее и начали видоизменяться, дабы выполнить приказ. А затем и последующие указания Май.

Вообще-то Гера планировала сводить Бывшую в какое-нибудь миленькое заведение в розовых тонах, усыпанное цветами и бантиками, ленточками и рюшками: благо подобных кафешек в Майбурге можно было отыскать в каждом втором переулке. Но странный, необъяснимый нарастающий общественный истеризм, который мгновенно передался весьма впечатлительной Мисси, заставил Геру почти доволочь ее до первого попавшегося бара.

— Странно все это, — бормотала девушка, то и дело ероша светлую обычно уложенную волосок к волоску челку. — Как думаешь, что там произошло и что за люди шли к тому зданию?

— Не знаю, — вяло отозвалась Гера, жестом показывая бармену, чтобы тот плеснул в стакан ее взволнованной собеседнице новую порцию ликёра. Сама она предпочитала медленно потягивать лимонад, нутром чувствуя, что пьяной сейчас быть исключительно неуместно. — Думаю, тебе не стоит заострять на этом внимание. Разберутся, — глухо выдала она, видя, как данная тема будоражит Мисси, и пытаясь всячески отвлечь ее от этого. Но выходило тяжело хотя бы потому, что весь бар гудел от нервных смешков и перешептываний по поводу небосвода и заминированного офисного здания в центре бизнес-этажа.

— А если реально рванет? — послышалось где-то за спиной. — Всего в паре кварталов от нас. Как бы не зацепило!

Несмотря на вполне логичные выводы никто из завсегдатаев бара даже с места не сдвинулся, видимо полагая, что если и умирать, то делать это надо красиво с пинтой пива в крови и парой стаканов этой же жидкости в руках.

— Боже, одно дело смотреть обо всех этих террористических актах по телевизору, и совсем другое… — Мисси внезапно замолчала. Нет, не Мисси, весь бар резко окунулся в гнетущую тишину. Замолкла даже журналистка, что вела репортаж в прямом эфире.

— Что «совсем другое»? — осторожно поинтересовалась Гера, посмотрев на девушку, застывшую со стаканом, так и не доведенным до рта. Всех вокруг включая Мисси будто парализовало, заставив до того жевавшего неподалеку мужчину так и остаться с надкусанным бутербродом, а бармена замереть с тряпкой в руках, которой он до того ритмично протирал стол.

— Че за хрень?! — воскликнул единственный человек, который остался в движении, за исключением Геры. Это оказался парнишка в растянутых трениках и со здоровым фингалом под левым глазом. — Эй, мужики, вы че, заснули? — помотал он бутылкой перед глазами своих приятелей, которые, как и остальные обитатели бара, застыли, словно живые статуи.

— Ты… Не такой как мы. Это неправильно, — наконец подал голос один из них, уставившись на парнишку невидящим взглядом поблекших глаз, в которых появился неестественный фиолетовый оттенок.

— Ты не такой… — забубнили за первым, остальные, все как один устремляя взгляды одинаковых жутких глаз на беднягу.