Читаем Телестерион. Сборник сюит (СИ) полностью

Телестерион. Сборник сюит (СИ)

Чучело беса на вершине костра возгорается. Брюхо, начиненное порохом, лопается с оглушительным треском. Столп огня и дыма взмывает в небо, а дьявол на горящем троне рассыпается. Крики, вой, смех.

Л е о н а р д о. Сандро! Вот это карнавал. Что ж ты плачешь?

С а н д р о. Ты не понимаешь, Леонардо. Мы блаженны во Христе.

Трубы и литавры. Колокола. Толпа издает неистовый вой и со смехом разбегается.

7

Двор дома во Флоренции с навесом, где Леонардо да Винчи устроил себе мастерскую для работы над портретом Моны Лизы, с фонтаном, ниспадающие струи которого, ударяясь о стеклянные полушария, вращают их, производя при этом тихую музыку; вокруг фонтана растут ирисы. Перед креслом ковер, на нем свернувшись, лежит белый кот редкой породы, тоже для развлечения молодой женщины.

Леонардо, заслышав голоса, уходит; входят два музыканта, поэт, три актера.

П о э тВеликое событие свершилось! 1-й а к т е р (с ужасом)Портрет закончен?! 2-й а к т е р Выступать не будем? 3-й а к т е рДа, это нам в убыток, пусть художникНе очень щедр, витая в облакахПред Моной Лизой, по уши влюблен. П о э т"Давида" Микеланджело видалиНа площади у Синьории? 2-й а к т е р Боже!Гиганта? Как же, не прошли мы мимо. 1-й а к т е р (с тем же ужасом)А что он, голый, выступил в поход?!

Музыканты, один с виолой, другой с лютней, настраивают инструменты.

П о э т (про себя, прохаживаясь у фонтана)Заезжие актеры! Им нет делаДо символа Флоренции, восставшей,Как феникс, из пучины бед и смутыС созданьем дивным Микеланджело.Впервые со времен Лоренцо городВновь поддержал художников в порывахВеликих и могучих; и возниклоЧистейшее сиянье в вышинеКак воплощенье мощи и величья —Не бога, человека во плоти,Прекрасного, как Феб. 1-й м у з ы к а н т О, да! Вы правы!И тот, кто сотворил такое чудо,Божественен. П о э т О, это несомненно!Он жизнь вдохнул не в мрамор, в нас самих,Повергнувшихся ниц перед монахом,Который нас уверил в том, что БогЕго устами паству устрашает… 1-й а к т е рИ страху-то нагнал, ну, выше меры,Как дьявол не умеет нас блажить.

Входит Леонардо, пропуская вперед Мону Лизу, миловидную женщину лет 30, в сопровождении монахини.

М о н а Л и з а (усаживаясь в кресле, вполголоса). Снова музыканты? Я говорила, развлекать меня не нужно.

Л е о н а р д о (снимая покрывало с картины на поставе). Они уж напросились сами. Играть готовы ради собственного удовольствия.

М о н а Л и з а. А актеры?

Л е о н а р д о. Заезжие комедианты. Им нужно заработать хоть что-то, чтобы не протянуть ноги в их странствиях по Италии.

М о н а Л и з а (поэту). Как поживаете? Послушна ли, как прежде, ваша Муза?

П о э т. О, Мона Лиза, благодарю за доброе слово. И вы угадали, вернулась Муза. Я вновь пишу, а не просто пою свои старые песни.

М о н а Л и з а (взглянув на художника). Я замолкаю, а вы говорите.

П о э т. Вся Флоренция словно очнулась от наваждения и колдовства Савонаролы. И это не только мои впечатления, а говорит гонфалоньер Пьеро Содерини. Он заявил, что заказ Микеланджело изваять Давида был первым единодушным решением Синьории со времен Лоренцо Великолепного.

Л е о н а р д о. И это великолепно.

П о э т. Заказ мессеру Леонардо расписать стену в зале Большого совета за 10 тысяч флоринов и вовсе громадное дело.

Л е о н а р д о. О, да! Особенно, если Микеланджело в вечном соперничестве со мной возьмется расписать там же другую стену.

П о э т. О, это было бы в самом деле великолепно!

Л е о н а р д о. Микеланджело меня не взлюбил почему-то.

П о э т. Он молод, он жаждет самоутверждения.

Л е о н а р д о. Это понятно. Он сердится на меня за то, что я смотрю на скульпторов как мастеровых. Работать с мрамором в самом деле тяжкий, изнурительный труд. То ли дело живопись. Ни пыли, ни пота. Но "Давид" не изваяние мастерового. Ни в древности, ни в наше время ничего подобного никто не создавал.

Перейти на страницу: