Тельняшка для киборга

Дневальные Ауриньш и Колдин приступили к наведению порядка. Согласно многолетней традиции, в наряд по роте заступали двое первокурсников, один второкурсник и один третьекурсник – дежурным по роте. Согласно той же традиции первокурсникам для наведения порядка доставались «дембельские объекты» – туалет и умывальник. По ловко брошенному Колдиным жребию туалет достался Маргусу. Измотанный предыдущим нарядом, Цунь уже даже и не злился на этого придурка – из всех чувств осталась только усталая тоска.

– Ну, что. Технология этого дела простая, – тоном усталого ветерана начал он делиться боевым опытом, – будешь смывать говно – все сразу не смывай, ты частями, частями: а то забьется – затрахаешься пробивать. Потом берешь кирпич вон там, в загашнике, фигачишь его гантелей в порошок. И этим порошком херачишь все очки, чтоб горели, ясно? Ну и чтоб все остальное чисто было, – махнул он рукой. – Э, еще дежурный с доклада вернется – заинструктирует. Давай, короче, начинай помаленьку – времени много, вся ночь впереди… – и он удалился в умывальник походкой, исполненной достоинства: умывальник – это уже ранг повыше, почетнее…

В умывальнике он уютно устроился на широком подоконнике, со вкусом раскурил заначенный «бычок» и предался глубокомысленным размышлениям на тему: какая падла скоммуниздила шланг, которым было так удобно отмывать плиточный пол? И сколько теперь уйдет времени на то, чтобы проделать эту работу с помощью ведра и тряпки? О ждущих чистки двадцати раковинах с кранами он суеверно старался не думать. Сидеть на подоконнике было славно, покойно. Мягким текучим свинцом наливались веки, чугунела голова. Окурок выскользнул из ослабевших пальцев и прощально пшикнул на мокром полу. Да и хрен с ним… С бычком этим…

– Сергей! – кафельные стены гулко отразили негромкий голос Ауриньша. – Они не горят…

– А? Чего? – вскинулся Цунь и помотал головой, просыпаясь. – Чего не горит?

– Очки не горят, – виновато пояснил Маргус, тиская мокрую тряпку. – У меня не получается…

– «Не получа-ается»… – презрительно протянул Цунь, слезая с подоконника. – У всех получается, только у него одного не получается! Интеллигент хренов. Пошли, покажу, фиг с тобой. Наберут детей в армию… – с удовольствием проворчал он, шагая к туалету, и скрылся за дверью.

– С-сука! – донесся вдруг из-за двери его сдавленный стон. Маргус кинулся следом.

– Сергей, что случилось?

– Что случилось?! Ты что, блин – в натуре дурак, или прикидываешься?! – Серегин взгляд беспомощно метался:

– по белоснежным, словно только что с завода, фаянсовым изделиям;

– по лучившимся хирургической чистотой кафельным стенам и плиточному полу;

– по вымытым (!) стеклам и свежевыкрашенным (!!!) рамам и кабинкам.

Даже запах теперь здесь витал – отнюдь не сортирный. Такой запах вполне подошел бы для новенькой квартирки сказочных молодоженов. Чистотой пахло, свежестью и только что законченным, любовно сделанным ремонтом.

– И сколько же ты тут мудохался? – тоскливо глянул на часы Колдин. Небось, подъем скоро… Не понял. Даже часа не прошло. Часы встали, что ли?

– Ты сказал: чтоб чисто было, и я сделал, – осторожно проговорил Маргус. – Плохо, да?

– А краску-то ты где откопал, чмо ты дюралевое? – продолжал горевать Цунь.

– Там, в «загашнике». Под тряпками нашел. Я подумал – окна тоже покрасить хорошо, они совсем некрасивые стали, – оправдывался бедный киборг. – А очки не горят. Я сколько ни пробовал – никак.

– А как ты пробовал? – начал приходить в себя Колдин, – Покажи!

– Вот, смотри… – склонился над унитазом Ауриньш. – Как ты сказал…

Он сыпанул на мокрый фаянс пригоршню кирпичного порошка и принялся стремительно растирать его тряпкой, свернутой тугим жгутом. Впрочем, «стремительно» – не то слово. Рука киборга двигалась с такой скоростью, что казалась размытой. Запахло горелым.

– Вот, – остановился Маргус, – тряпка гореть начинает, а очки – нет. Только в одном месте чуть-чуть оплавилось, и все. Я не знаю, как сделать…

– Ладно, угомонись, – вздохнул Цунь. – И так сойдет…

Маргус выбросил обугленную тряпку в мусорный ящик с кривоватой надписью «Make me empty», ополоснул унитаз, вмиг засиявший снежной белизной и осторожно спросил:

– Сергей… А почему ты рассердился?

– Почему, почему… По кочану, блин! Ты что – не врубаешься?!

– Нет… Не врубаюсь.

– Ну ёптыть, Маргус!.. Сейчас дежурный глянет на твой сортир и на мой умывальник, и что? Задерет меня по самые помидоры! Скажет: чтоб так же было! Да я же сдохну в этом умывальнике… – всхлипнул Цунь от жалости к себе.

– А ты разве так не сможешь? – искренне удивился Маргус.

– Да я же не железный, как некоторые! – Цунь уже готов был дать в морду этому недоумку.

– Ну… если разрешишь, я могу тебе помочь, – нерешительно предложил Ауриньш, – Это не будет являться нарушением дисциплины?

– Не будет являться, – быстро успокоился Цунь. – Ладно, уговорил. Короче, смотри, что тут сделать надо…

Полчаса спустя Цунь скромно, но с достоинством доложил дежурному по роте о том, что порядок на вверенных объектах наведен.