Тело

Не зная как поступить - говорить мне, видимо, нельзя - стала оглядываться в поисках хоть какой-то одежды. Сейчас собственная нагота ощущалась особенно остро и дискомфортно. Но вокруг в довольно большом помещении были только эти непонятные пузыри разных размеров и цветов. Ничего, чем можно прикрыться в моем понимании, на глаза не попалось. С чувством растущего недоумения и неловкости ждала момента, когда мужчина посмотрит на меня, надеясь, что он догадается мне помочь. Но нет - он вел себя так, словно меня не существовало в природе!

Так и не удостоив меня даже единственного взгляда (не говоря о большем), он исчез, углубившись в плотный туман. А я осталась одна, голая, среди непонятных пузырей, совершенно не представляя, что делать дальше.

Еще раз оглянувшись, пришла к очевидному выводу - все окружающее совершенно непонятно. Где тут может находиться одежда (даже абсолютно облегающий и на вид бесшовный темный комбинезон, что был на белокожем, меня бы устроил: невозможность прикрыть свое новое тело добавляла ощущения уязвимости) или что-то съедобное - я не представляла. А чувство голода, кстати, было ощутимым. И усталость. Она давила свинцовой плитой, рождая желание лечь прямо там, где стояла, и заснуть.

Не придумав ничего лучше, доплелась до того самого крупного, бежевого цвета, мягкого пузыря, служащего аналогом кровати, и обессилено упала на него. Поверхность предсказуемо прогнулась, обхватывая меня слегка по краям. Все же - 'проверенный вариант'.

Тело оказалось в мягком полукоконе тепла, позволившем наконец-то расслабиться. И меня мгновенно вырубило. Силы необходимо было хоть как-то восстановить: немыслимый сексуальный марафон, жесткая безжалостность белокожего и пережитый шок вытянули из меня всю энергию. Сновидений не было, вообще показалось, что прошло не больше получаса, когда меня разбудил резкий окрик:

- Теге! Что я велел тебе делать?!

Резко подскочив из положения 'лежа', почувствовала, как тяжело колыхнулась грудь, сразу приковывая к себе внимание и алого взгляда.

'Не-е-ет...'

Напряженно замерев, уставилась на белокожего. Он... обнажался.

'Что, опять?! Куда я попала?!'

Перепуганно подтянув к подбородку белоснежные коленки, с мольбой уставилась на экзотического мужчину. И даже рот открыла в отчаянной попытке воспротивиться этой сексуальной эксплуатации, но последовавшее сразу яростное шипение: 'Теге!' - свело на нет все мои намерения во спасение, напомнив о запрете на речь. И вообще, сонная муть в сознании резко прояснялась, восстанавливая в памяти события уже перенесенные.

- Слезай! - он снова был голым и возбужденным! - Перерыв короткий!

Трясясь от страха - такой нетерпеливой яростью исказилось его жутковатое лицо - спустила ноги на пол... Белокожий тут же стремительно ухватил меня за запястье и рывком поднял. Однако не успела я в полной мере прочувствовать ощущение прохлады поверхности, на которой стояла, как меня, крутанув, развернули лицом к пористой стене за кроватью и толчком заставили рухнуть вперед. При этом ноги так и остались стоять на полу. И прежде чем я инстинктивно подогнула колени, подстраиваясь под высоту 'кровати', она начала расти и... твердеть!

Не успела я осознать новой напасти, как, отчаянно цепляясь руками за противоположный край окрепшего пузыря, уже болтала ногами в воздухе, перекинутая через это странное ложе, а мои бедра совсем недвусмысленно и решительно раздвинули.

'Спасите! - прозвучал в сознании мой безмолвный вопль. - Это мутировавшие кролики-убийцы!'

Его твердый и горячий член уверенно потерся о расщелину между моих ягодиц, скользнув вверх и вниз, отчего и я начала непроизвольно ерзать вперед и назад по пузырю, слегка ударяясь лбом о совсем не мягкую пористую поверхность стены. Белокожий на этом не остановился. Как и раньше, не теряя времени попусту, продолжая тереться о мою попу, одной рукой поддел меня снизу, забираясь пальцами внутрь лона, а вторую... неожиданно опустил мне на лоб, ограждая голову от болезненных ударов.

И понеслось. В глубине души я попеременно чувствовала себя то куском используемого мяса, то заходилась в нервных конвульсиях нежданного экстаза, когда властные мужские пальцы особенно тщательно исследовали мои внутренние складочки. И темп синхронных толчков его руки совпадал с резкими выпадами его члена в мою попу. Пока наружными, но от этого не менее сильными. Меня болтало по поверхности, толкая вперед и снова отдергивая назад, грудь с усилием терлась об уплотнившуюся поверхность пузыря; голова, прикрытая его ладонью, снова и снова долбилась о стену. И чем активнее он двигался во мне, тем больше пугал меня отклик уже собственного тела - оно распалялось, разгораясь внутри меня требовательным огнем сладкой боли. Я начинала хотеть этого неуемного белокожего! Забыв о чувстве голода, жажде и собственном унижении.

'Трындец!' - успела подумать, в отчаянии от самой себя и этого податливого тела, прежде чем напор внутреннего огня достиг максимума, взрываясь влажной сладостью внутри, которая тут же расслабляющей волной растеклась по телу.