Тело йоги. Истоки современой постуральной практики

Кроме того, так же, как  изображения миниатюр индийского эпоса у Вармы, «усиленные сертифицированным представлением об индийском «классическом» каноне» (Guha-Thakurta  1992, 110), также и визуализация тела йоги в позах у Гхаманде (в Йогасопана Пурвакатушка,1905), являются «классическим» подтверждением того, что этнографические снимки факиров той же эпохи столь явно отсутствуют. Мулабандхасана из Yogasopana-purvacatushka. Таким образом, Йогасопана является не только аналогом в йоге более широкого проекта индийского искусства, инициированного Вармой, но неотъемлемой его частью.Книга также отмечает промежуточную стадию в переходе от скрытой передачи знаний от гуру к ученику, к открытой, публичной модели рассеивания знаний. Гхаманде признает предписания сохранения тайны в литературе хатха, но оправдывает свою экспозицию в несколько софистической манере, утверждая, что «никто не сказал, от кого вы должны держать это в секрете, ни как долго вы должны это скрывать» (Ghamande1905, 6).

У Вероники Бойлер (Veronique Bouiller ( 1997 , 19) хорошо описаны неоднозначные колебания между секретностью и парадностью в самопрезентациях йогов из монастыря Каугхера (Caughera  matha) в долине Катманду. Однако ясно, что работа Гхаманде представляет раскрытие иного порядка, нежели «диалектика скрытого и явного» у этих Натха йогов (19), поскольку оно происходит в публичной сфере массовой печатной репродукции.Ученикам, у которых возникли сомнения в йога-методе, представленном в Йогасопана, предлагалось написать письмо  Гхаманде на дом в Талуку в районе Пуне , или посетить Гхаманде лично (Ghamande  1905 , 10). Это, возможно, самый ранний пример прото-заочного курса хатха-йоги, прообраз формата обучения, позднее полностью раскрывшего потенциал транснациональных гуру, подобных Шивананде (Strauss 2005).

Обход предписания секретности, продуцирование сложных и причудливых натуралистических образов асан и удаление самой фигуры учителя — все это указывает на продвижение к полностью укомплектованным учебникам по хатха-йоге последующих десятилетий, с их общедоступным режимом наглядной самопомощи.

Разрыв в два десятилетия между публикацией Йогасопана и этими поздними материалами (некоторые из которых были рассмотрены в главе 7) может, я думаю, быть объяснен тем фактом, что индийские тела, исполняющие позы, в то время все еще присутствовали в общественном представлении преимущественно как извращенные факиры-йогины.

И хотя рисунки Гхаманде  имеют достоинства, в которых отказано  «карнавальным свами», потребуется немало времени, чтобы появилось культурное пространство, в котором постуральные конторсии смогут быть восприняты в качестве популярных режимов фитнеса и здоровья.

Сегодня тело йоги стало центральным элементом транснациональной сцены персонализированного благополучия и ежедневного спасения (банального откупа), неустанно украшающее страницы глянцевых изданий, таких, как журнал «Йога». Локус йоги больше не центр невидимой основы бытия, скрытый от взора всех, кроме элиты посвященных и мистиков; вместо этого сияющая кожа йога-модели становится повсеместным символом духовных возможностей, зеркальной проекцией на экране типичных для современности демократичных религиозных устремлений.

В теле йоги – проданном обратно миллионам потребителей-практикующих как холистический товар, перед которым не устоять  – возможность усовершенствовать свою внешность и строение тела сулит невыразимую глубину и грезы воплощенной трансцендентности.

Notes