Тело как феномен

Как видите, иные человеческие увлечения оказываются в конечном счете не столь уж безобидными. Исподволь уводя сознание из реального мира, они снижают, я бы сказал, уровень рациональности в восприятии реального мира, расшатывают психику человека, который, может быть, сам того не желая, начинает верить и в чудеса, и во вселенские биополя, и в вещие сны, и в ожидающих мертвецов, и в… да бог знает во что еще! И в случае с нашей Наталией Витальевной можно говорить о сенсибилизации, о повышении чувствительности организма к воздействию каких-либо раздражителей, но именно о психологической сенсибилизации, на фоне которой «материализация духа Белого Кролика» вызвала у Наталии Витальевны сильнейший стресс. Автор учения о стрессе, лауреат Нобелевской премии Ганс Селье, в своей классической работе, посвященной дезадаптационному синдрому, как раз и доказал, что некрозы сердечной мышцы — то есть инфаркты миокарда — могут возникать из-за определенных биохимических изменений без поражения сосудов сердца. Да, в этих случаях сосуды ни при чем.

Ну а что Наталия Витальевна? После выписки из больницы она чувствует себя хорошо. Юля, Алеша и Грим продолжают жить в ее квартире, и случившееся, насколько мне известно, никак не повлияло на их взаимоотношения с хозяйкой.

О мамином «вальтере»

Если спросить, какие врачи нужнее всего на войне, любой из нас, не задумываясь, ответит: хирурги. А какие еще? Терапевты, анестезиологи, токсикологи, перечислит ваш собеседник. А еще? Ну может быть, психиатры, потому что война калечит не только тела людей, но и души. А вот нужны ли на фронте патологоанатомы?

От моей мамы, в те военные годы капитана медицинской службы, армейского патологоанатома, я впервые узнал, что слово «котел» означает не только посудину для получения горячей воды и пара, но и изоляцию группировки противника от остальных его войск для последующего пленения или уничтожения. И история первой маминой боевой награды — именного пистолета «вальтер» — связана как раз с котлом, вошедшим в летописи Великой Отечественной войны под названием «Демянский».

Тогда, во время войны, мама проводила медицинское исследование трупов погибших и умерших. И не только наших бойцов, но и солдат противника. И вот однажды — а было это в 1942 году — при вскрытии тел двух немецких перебежчиков из того самого Демянского котла мама обратила внимание на изменения в кишечнике, весьма подозрительно похожие на… холеру. Что означает такая находка, нашему читателю объяснять не надо. Все мы еще хорошо помним вспышку этой особо опасной инфекции в Одессе в начале 70-х годов, а кроме того, по недавним телевизионным репортажам знакомы с эпидемией холеры, разразившейся в Индии в конце 1994 года. Но это в мирное время, а во время войны? В районе боевых действий?

Военная мудрость гласит: больной солдат — полсолдата, хворый — не вояка. Действительно, представьте себе снайпера, у которого слезятся глаза от простуды, или пехотинца на многокилометровом марше с раздутыми от острого суставного ревматизма коленями. И умирают на войне не только от пули, но и от тяжелого воспаления легких, например. Инфекционные же заболевания при их эпидемическом распространении в армии, в боевой обстановке, могут оказаться пострашнее танков или бомбежек. И вот нате вам — вдруг такая неожиданность: судя по результатам вскрытия перебежчиков, у противника скорее всего холера, с ее высокой, как у всех особо опасных инфекций, эпидемичностью, тяжелым, нередко молниеносным течением и исключительно большой, до 60 % случаев, смертностью. И все это не где-нибудь там, за горами, за долами, а рядом, под боком, можно сказать, в пределах прямой видимости!

А теперь давайте немного отвлечемся и подумаем вот о чем: перефразируя Талейрана, сказавшего, что война — это продолжение политики иными средствами, можно утверждать, что Великая Отечественная война была для народов, в ней участвовавших, продолжением жизни, но только в иных условиях. Да, жизни. В которой, как и в нормальных, мирных условиях, заболеваемость и медицина — стороны одной медали. Так вот: организация медицинского обеспечения военных действий Красной армии сделала возможным возвращение в строй до 75 % раненых и больных. А ведь это — фактически вторая по численности армия! Такого не знала и не знает до сих пор история войн!