Тело помнит все. Какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают ее преодолеть

У других травмированных пациентов повышенная активность наблюдается после того, как они закрывают глаза: когда они не видят происходящее вокруг, это вызывает у них панику и их мозговые волны начинают неистовствовать. Мы учим их генерировать более спокойную волновую картину. Еще одна группа пациентов чрезмерно бурно реагирует на звуковые и световые сигналы, что указывает на неспособность их таламуса отсеивать лишнюю информацию. С этими пациентами мы делаем упор на изменении волновой картины электрического взаимодействия в задней части мозга.

Если в нашем центре мы сосредоточены на поиске оптимальных методов лечения хронического травматического стресса, то Александр Макфарлейн занимается изучением изменений, происходящих в нормальном мозге после участия в военных действиях. Министерство обороны Австралии поручило его исследовательской группе оценить изменение умственных и физиологических функций у солдат после прохождения службы в зоне боевых действий в Ираке и Афганистане. Помимо прочего, их также интересовали и изменения активности их мозговых волн. На первом этапе исследования Макфарлейн вместе с коллегами проводили кЭЭГ для 179 боевых частей за четыре месяца до каждой последующей боевой операции на Ближнем Востоке и через четыре месяца после.

Они обнаружили, что чем больше месяцев за трехлетний период солдаты проводили в зоне боевых действий, тем больше у них снижалась активность альфа-волн в задней части мозга. В этом участке мозга, который отслеживает положение тела в пространстве и регулирует такие базовые процессы, как сон и чувство голода, активность альфа-волн, как правило, самая высокая во всем мозге, в особенности когда человек закрывает глаза. Как мы уже видели, альфа-частоты связаны с расслаблением. Снижение активности альфа-волн у этих солдат соответствовало состоянию постоянного возбуждения. Кроме того, с каждой последующей боевой операцией мозговые волны в передней части мозга, где обычно преобладают бета-волны, все больше замедлялись. У солдат постепенно развивалась волновая картина лобной доли, похожая на ту, что наблюдается у детей с СДВГ, что негативно сказывается на исполнительных функциях мозга и концентрации внимания.

Как результат, это приводило к тому, что возбуждение, призванное обеспечивать нас энергией, необходимой для выполнения рядовых задач, больше не помогало этим солдатам фокусироваться на повседневной деятельности. Оно просто вызвало у них волнение и беспокойство. На данном этапе исследования Макфарлейна пока еще рано говорить, разовьется ли у кого-либо из этих солдат ПТСР, и лишь время покажет, насколько хорошо их мозг сможет заново подстроиться под ритм гражданской жизни.

Нейробиологическая связь и проблемы с обучением

Жестокое и пренебрежительное обращение в детстве нарушает работу систем сенсорной интеграции. В некоторых случаях это приводит к расстройствам обучения, включая неисправную связь между центрами слуха и обработки речи, а также нарушение зрительно-моторной координации. Пока они подвержены апатии или повышенной возбудимости, проблемы с обработкой повседневной информации у подростков в наших реабилитационных программах не так очевидны, однако после успешного исправления их поведенческих проблем у них зачастую проявляются расстройства обучения. Даже если этим травмированным детям и удается сидеть на месте спокойно и концентрировать внимание, у многих из них все равно возникают серьезные проблемы с обучением (22).

Лиза описала влияние травмы на базовые функции обработки информации. Она сказала мне, что «всегда терялась», когда приходила в новое место, а также рассказала про значительную задержку в обработке звуковой информации, из-за чего не могла выполнять указания своих учителей. «Представьте, что находитесь в учебном классе, – сказала она, – и учитель говорит: «Доброе утро. Откройте семьдесят вторую страницу. Решите примеры с первого по пятый». Если отстаешь хотя бы на долю секунды, то уже получается полная каша. Сосредоточиться для меня было попросту невозможно».

Нейробиологическая обратная связь помогла ей справиться с этими проблемами в обучении. «Я научилась удерживать информацию в памяти – например, ориентироваться по карте. Сразу после начала лечения был один запоминающийся момент, когда я направлялась из Амхерста в Нортгемптон (между ними меньше десяти миль), чтобы встретиться с Себерн.

Мне нужно было пересесть с одного автобуса на другой, однако в итоге я шла пешком пару миль по автостраде. Настолько я была дезорганизованной – я не могла сориентироваться по расписанию автобусов; я не знала счета времени.

Я была слишком взвинченной и нервной, из-за чего постоянно испытывала усталость. Я не могла ни на чем сосредоточиться и контролировать себя. Я просто ничего не соображала».