Тело сдал — тело принял. Книги 1-7

Сестра опустилась рядом с ним на землю и прижалась к нему, Сергей обнял её слегка дрожащими руками, так они и просидели, обнявшись, пока светило не зашло за горизонт. От пережитого волнения у него не нашлось сил даже почистить свою рыбу, пришлось это делать Низе, которая чистить рыбу не любила, но сейчас она не стала капризничать. Быстро почистив и выпотрошив рыбу, они разложили свою добычу по корзинам, и потащились домой.

В юрте, быстренько выпроводив юных энтузиастов, которые готовы были крутить круг всю ночь, они быстро перекусили наскоро поджаренной на костре рыбой и завалились спать. Низе в эту ночь несколько раз подряд снились кошмары, она громко стонала и ему приходилось будить её. Нормально заснуть он сумел только под утро.

Утром выспаться им, как обычно, не дали дети. Ему уже немного начало надоедать их постоянное присутствие.

— Ну, как здесь заняться любовью, — тоскливо думал он, глядя на них — когда с самого утра они начинают бегать около их хижины, нетерпеливо заглядывая вовнутрь сквозь порядком прохудившиеся шкуры. А выгонять их приходится поздней ночью. Ну, никакой личной жизни, скорей бы это закончилось!

Впрочем, он рассчитывал через неделю-другую закончить обустройство своей новой хижины и, тогда дети уже точно не будут его беспокоить.

Вскоре к звонким детским голосам присоединился хрипловатый голос Мудрого. Никитин торопливо натянул свою одежду и, отбросив полог, вышел ему навстречу. По неистребимой земной привычке, он хотел, было протянуть для рукопожатия свою руку, но тут, же спохватился, вовремя вспомнив, что здесь этого жеста не понимают. Старые привычки отмирали с большим трудом.

Шаман кивнул ему и вновь продолжил свой разговор с Корой, которая с важным видом, ещё бы сам Мудрый расспрашивает, рассказывала о том, как они изготавливают эти горшки.

Девочка временами разыгрывала целую пантомиму, что бы показать ему, как происходит изготовление посуды. Закончив расспрашивать Кору, старик принялся расспрашивать Сергея о проделанной работе, хотя с этого места всё было прекрасно видно, что они изготовили.

Обойдя юрту по ходу солнца, так требовал обычай, Мудрый зашёл в неё. Сразу заходить в жилище могли только те, кто постоянно жил в нёй. Показав сделанную продукцию, Никитин провел старика в новую хижину, именно хижину, а не юрту, где уже была закончена крыша и вкопаны несущие столбы. Там он продемонстрировал старику уже большую готовую печку, которая была раза в два больше чем старая.

Мудрый изумлённо цокал языком, когда Сергей объяснял ему строение печки. По знаку Никитина дети наполнили печь дровами, а Низа быстро разожгла её. Мудрый несколько раз входил и выходил из хижины, что бы посмотреть, как идет дым из трубы. Минут через десять печка уже начала нагреваться и вокруг неё заметно потеплело.

С утра с реки дул холодный ветер и было ещё прохладно, поэтому все с удовольствием столпились у тёплых боков печки. Старик подошел к печки, осторожно потрогал её, не развалится ли. Потом сел на корточки, и покряхтывая от удовольствия, прислонился к ней спиной. Он был одет в потёртую медвежью безрукавку, от которой через некоторое время начал подниматься пар. На морщинистом лице шамана отразилось выражение блаженства.

Никитин знал, что старика мучают острые приступы радикулита, и что бы дать ему повод подольше посидеть в тепле подольше начал показывать ему свои последние изделия. Посидев минут десять и благосклонно осмотрев их изделия, Мудрый с кряхтением поднялся и одобрительно похлопав Никитина по плечу направился обратно в деревню.

Цепочка детей тем временем таскала в черепаховых панцирях песок и мелкий гравий, Сергей заранее определил контуры своей хижины и, теперь дети засыпали эти контуры. Через час, по его расчётам, после утрамбовки, они уже могут начинать класть первый слой кирпичей, а ещё через неделю у его дома должны будут появиться новые стены.

Весь этот день он как заправский прораб носился по этой стройки, поглядывая, как замешивают раствор и как кладут кирпичи. Часто приходилось всё делать самому, но уже к концу этого дня стена, по всему периметру, выросла на целых пять рядов кирпичей.

Конечно, эти кирпичи, не шли не в какое сравнение с теми, что производились на Земле. Они часто были разные по форме и смотрелись коряво, но для деревни, и для этого времени, это было верхом архитектуры.

На второй день стены поднялись почти на метр, судя по набранному темпу, стройка явно должна была закончиться значительно раньше намеченного срока.

На третий день, когда стены поднялись уже до его груди, посмотреть на необычное строительство сбежалась вся деревня. Чуть ли не всё мужское и женское население внимательно наблюдало, как он кладет раствор и кирпичи. Дети уже не могли дотянуться на такую высоту, и Никитину пришлось одному завершать укладку последних рядов.

Кое-кто из обитателей деревни, хотели попробовать стены на прочность, и приходилось отгонять особо ретивых, от ещё не совсем высохших стен.