Тело сдал - тело принял (СИ)

Сергей привык с утра выпивать пару чашек чая и неторопливо планировать свой день дальше, здесь же сунув каждому крохотную лепёшку и маленький кусок брынзы, всех подростков быстро выгоняли пасти овец. В обед можно было получить тарелку каши или жидкого супа, вечером в лучшем случае всё та же лепёшка с брынзой и то не всегда. А как здесь готовят!. Лучше не смотреть!.

Пища была вечно пересолена и с каменными крошками. В каменный котёл наливали воду и бросали туда время от времени горячие камни, которые нагревали воду и при этом сдабривая пищу изрядным количеством каменных крошек. Вот и выживай здесь, как хочешь.

Все мальчишки из их компании дополнительно питались дома, ближе к вечеру. У сироты Или родичей не было, следовательно, возможность дополнительной подкормки исключалось. Низа иногда приносила чашку другую козьего молока, иногда, ей удавалось принести ещё лепёшку.

Это было всё. Брать порцию сестры Сергей больше не хотел, в крайнем случае, если она настаивала, он честно делил с ней эту лепёшку пополам, но его молодое тело настойчиво требовало пищи. А где её взять?. Лук, что ли сделать и попробовать и по лесам побродить?. Только вот какой он стрелок из лука?. Горожанин и этим всё сказано.

Никитин мрачно бросал камешки в реку, рядом на мелководье голышом резвились пастушки, их козы лениво щипали травку неподалёку. Парни и девушки обменивались колкостями и дурачились.

Овцы и бараны, напившись, лениво паслись или лежали рядом с ним. Светило ощутимо припекало.

— Квасу бы — мечтательно подумал он — холодного квасу!. Ладно, что толку мечтать, о невозможном и распалять себя. Герой!. Вляпался так вляпался!. - одёрнул он себя и в очередной раз кинул камешек в медленно текущую реку.

Неожиданно метрах в пятидесяти от него из воды выпрыгнула крупная рыбина, послышался звучный хлопок. Странно, но в племени рыбу почти не ловили. Иногда мужчины с плота, били рыбу острогой, но сетей не ставили, в речке, на глубине, водилось много ядовитых серых змеек, укус которых был смертелен.

С отмели послышались испуганные крики, это дети бежали к берегу, увидев змею. Купаться, можно было только на отмели, куда змеи обычно не заплывали, дальше никто с голыми ногами не рисковал заходить.

— Рыба!. Белок. Пища!. Надо срочно сделать удочку!. - он даже подскочил с места. — Какой же я дурак, забыть о таком источнике пищи, тоже мне рыболов-любитель!. - мысленно выругал он себя за такое упущение.

Дома Сергей часто рыбачил, а здесь вдруг забыл, или это издержки переноса сознания?.

Весь остаток дня Никитин бегал по деревне, в поисках необходимых материалов, но результаты были неутешительными. Если гибкий прут ещё можно было срезать в лесу, леску можно было заменить довольно крепкими здешними нитками, Низа принесла ему их метра два, но вот из чего сделать крючок он не знал. Он попробовал, было сделать его из дерева и кости, но рыба неизменно срывалась с такого крючка.

Кузнец, мрачный рыжеволосый детина, с перебитым носом, просто дал ему под зад коленом, когда Никитин попросил дать ему маленький кусок проволоки.

Металл был очень дорог, поблизости не было никаких месторождений и весь металл приходилось опять же покупать у торговцев, даже наконечники многих копий изготавливались по старинки из кремния и дерева, а бронзовые кинжалы были только у старшего охотника и у наиболее богатых жителей деревни.

Да и ножи у большинства охотников, тоже были старые добрые кремневые. Кстати, здесь даже попросить на время одолжить нож, считалось оскорблением.

— Оружие воина — приговаривал старший охотник — должно знать только руку своего хозяина.

Все верили, что если какой-нибудь человек, совсем плохо если женщина, попользовался вещью принадлежащей хозяину, то эта вещь в будущем может подвести владельца. Она уже не будет так хорошо как прежде слушаться хозяина.

Охотники были очень суеверны, многие из них нещадно лупили своих жен и детей, если они даже ненароком прикасались к оружию!.

Так ничего и, не сумев отыскать ничего путного в этот день, он от огорчения пошёл спать.

*****

В очередной раз, порезав палец кремнем, Никитин запустил кость, которую он обрабатывал в угол хижины и негромко выругался. Заканчивался шестой день его пребывания в деревне. Проведя языком по кровоточащей ране, он сплюнул, и задумчиво посмотрел, на свою многострадальную руку. Царапины на ней которыми он обзавелся пару дней назад никак не хотели исчезать, несмотря на заверения Хранителя, о том, что у него якобы будет ускоренная регенерация.

— И здесь гад обманул!. Хотя, тело за эти пять дней могло ещё не полностью адаптироваться ко мне — он недолго поразмышлял над этой проблемой — А может быть, в пище было мало белка. Посмотрим, что дальше будет, может быть действительно, будут заживать за пару дней.

Никитин вновь провёл языком по ранке, дезинфицируя её, потом помотал головой, немного затёкшей от работы с крючком.