Телохранитель

Майклу эти двое не нравились, впрочем, как и почти все в этом гнилом, забытом богом местечке. Поэтому прежде, чем идти, он дослушал выступление одного из полковников Легиона, обещавшего раздавить наркокартели на подшефной территории. Потом пошли сообщения о перестрелках на границе с Мексикой, опять что-то о растущей как на дрожжах коррупции в полиции… Все это портило настроение, особенно если учесть, в какой обстановке подобные новости приходилось слушать.

– Что нужно? – напрямик спросил Майкл, наконец снисходя к торгашам.

– Ты где раньше работал? – не оборачиваясь, спросил Грузовик, выставлявший на подоконник многочисленные бутылочки с кетчупом, перечницы и солонки. Так они на неизвестном Майклу коде сообщали клиентам об ассортименте и ценах. – В армии служил или в полиции?

– Тебе-то что за дело? – Майкл проработал у Эрнесто уже достаточно, чтобы чувствовать себя в своей тарелке. – Думай о тех, кто сейчас в полиции служит.

– Об этих уже за нас подумали! – ухмыльнулся Конь. Он попивал виски, закинув ноги прямо на стол. – Грузовик, а не пора ли нам просто выставить снаружи объявление, где все будет доходчиво написано по-английски?

– Не все понимают по-английски. Так что давай-ка лучше по старинке. – Отступив от подоконника, Грузовик тоже уселся на стул. – Как ты знаешь, Майк, наш друг Эрнесто потерял уборщика. А ведь хороший уборщик сейчас большая редкость! Такой, чтобы не воровал стулья, не обгадился тут же ночью и не сдох от передоза, не домыв чашки. Но у нас, к счастью для Эрнесто, есть один замечательный клиент, смирный и весьма работоспособный. Он как раз сейчас придет. Мы думаем, Эрнесто его наймет. Практически не сомневаемся в этом.

– Ну и мне-то что с того?

– А ну-ка не груби! – Грузовик надул жирные щеки и в сердцах хлопнул огромной пятерней, унизанной перстнями, по столешнице. – Мы как-никак вместе тут работаем.

Майкл промолчал.

– Так вот, – продолжил Грузовик после короткой паузы, – наш приятель Том тут уже бывал и обмолвился, что как-то уже видел тебя до этого. А прежде этот дурак, кстати говоря, служил родине, той самой, которая потом на него болт положила. Так вот мы хотим, чтобы Том на тебя хорошенько посмотрел еще разок…

– Я не статуя Свободы, чтобы меня рассматривать!

Майкл собирался вернуться в зал, когда Конь вдруг вскочил и наставил на его револьвер. Отчего-то он предпочитал именно этот тип оружия – возможно, в детстве пересмотрел старых вестернов.

– Стой, где стоишь, тварь! – процедил наркодилер, держа ствол в согнутой руке. – Чистенький ты чересчур, и этим давно меня бесишь!

– Конь, ну ты же и сам чистый! – Майкл примирительно поднял руки и сделал крохотный шажок вперед, нарочно сокращая дистанцию. – Ты ведь только других травишь, за их же деньги.

– Не шути со мной! – возмутился Конь, хотя Майкл и не думал шутить. – Повернись! Медленно! И без глупостей!

Хоть Конь и не походил на толкового стрелка, но револьвер направил прямо в сердце, а не в лицо, как какой-нибудь дилетант. Майкл не знал, изображал ли дилер бешенство или в самом деле его испытывал, но курок он взвел, и теперь револьвер так и плясал у него в руке. Дилан начал медленно поворачиваться, прикидывая, как бы половчее уйти с линии огня, но тут к делу подключился Грузовик – обратившись к вышибале, он тоже наставил на него свой пистолет. Латинос в отличие от Коня выглядел совершенно спокойным, если не сказать безмятежным.

«Шансов маловато, – пришлось про себя признать Майклу. – Ну кого же я увижу?»

Повернувшись, он уставился на Тома. Худой парень среднего роста, с редкой растрепанной бороденкой; в целом практически точная копия прошлого уборщика, хоть тот и был негром. Возраст Тома, как и в случае с большинством злостных наркоманов, определить было практически невозможно – где-то около тридцати, плюс-минус пять лет. Глаза тусклые, печальные, с дряблыми мешками, и еще слышно, как он тихо стучит зубами – профессиональная привычка, что поделать?..

– Здоров, Том. Так ты его точно раньше видел? – Конь ткнул револьвером в спину Майкла. – Вспоминай.

– Ну, видел, – кивнул Том, которого Майкл, как ни старался, вспомнить не мог. – В Афганистане он был.

– Так он, значит, армейский?

– Ага, – так же равнодушно подтвердил Том. – Морпех. Я же говорил: помню его в форме.

– О’кей. – Конь несильно толкнул Майкла. – Свободен, Майк. И это… в общем, не держи зла. Хоть сейчас времена и поменялись, а копов, пусть и бывших, или еще каких борцов за общественный порядок мы тут терпеть не можем. Но ты не коп, солдат, а это… другое, в общем. Покажи Тому, где взять швабру или что там ему полагается для работы, и можешь быть свободен.