Телохранитель для дочери друга

– Но ты ведь не стала бы брать чужое?

– Конечно, нет! Я не воровка.

– Так может быть, есть еще причины, почему Рита хочет от тебя избавиться? До сих пор… В каком месте ты ей дорожку перешла? М?

Хлопает ресницами.

– Может, с Егором флиртовала?

Марина распахивает глаза.

– Не знаю, чем я ей не угодила. Но с Егором Алексеевичем у меня не могло быть ничего, кроме рабочих отношений! Он… любил Маргариту. – Вижу, как тихонько вздыхает. Странно. Неужели, попал в точку? – Простите, мне нужно работать. – Марина встает и подходит к возящейся Амалии, чтобы поправить одеяло. Замечаю, что-то странное в ее походке. Не пойму что. Какая-то косолапая? Угловатая? Наблюдаю за тем, как трепетно девушка относится к малышке. Была какая-то веская причина, что Рита хотела ее убрать. Может, все-таки из-за ревности? Хотя Марго не кажется мне неуверенной в себе. Сомневаюсь.

С самой Маргаритой общаться бесполезно. Она заперлась в своей комнате вместе со стратегическим запасом спиртного и, кажется, пребывает сейчас в параллельной реальности. В ее ситуации, это не лучший выход, но самый простой. Я пытался до нее достучаться, но она несет какую-то чепуху и не открывает.

Лейла тоже не выходит из комнаты. Идти к ней сейчас и о чем-то разговаривать я не в состоянии. У меня настолько сильно болит голова, что просто нереально. Уже перерыл аптечку в поисках волшебной пилюли. В связи с отравлением Амалии весь ящик забит средствами от живота, а для меня не находится ничего подходящего.

– У тебя, случайно, нет таблетки от головы?

– Нет… было обезболивающее, но закончилось.

– Хреново. Придется в аптеку ехать. А чего у тебя, тоже голова болит? – уточняю, но вместо Марины слышу голос матери.

– Что опять? С Амалией чего?! – пугается, услышав только последнюю фразу и спеша к нам.

– Нет. Со мной.

– А в детской сумке нет ничего? Ты говорила про какие-то лекарства… – напоминает Игорь.

Марина смотрит на него как-то странно. А потом как будто бы вспоминает:

– В детской сумке, должно быть… Егор Алексеевич тоже иногда спрашивал…

– Чего спрашивал?

– Таблетки. – бледнеет.

– И как часто Егор брал у тебя лекарства?

– Иногда. У него были мигрени.

– Ясно. Давай сумку, – тянусь к коляске, куда прицеплен рюкзачок с вещами Амалии.

– Не здесь… Надо поискать… в старой сумке был порошок. Противовоспалительный, обезболивающий…

– А где она лежит?

– Не знаю…

– Старые, новые… никто ничего не знает! Свихнуться можно! – Головная боль становится нестерпимой. Если дальше так пойдет, то я не смогу соображать.

– Может, Лейла в курсе? – предполагает Игорь.

– Ты ее когда видела последний раз?

– За обедом.

– Сумку? Так что же меня за нос водишь?!

– Я про Лейлу.

Хватаюсь за голову.

– А я про сумку!

– В последний рабочий день.

– То есть в день смерти Егора?

– Да… – опускает глаза.

– У него в тогда тоже болела голова?

Растерянно кивает, хватая пустую бутылку Амалии.

– Я пойду… налью воды ребенку. И посмотрю в детской, наверное, в шкафу со старыми вещами затерялась.

Ага. Наверное. Бегу за Мариной.

Мать на ходу сует мне какие-то капсулы с надписью «экспресс». И как я сразу не догадался у нее спросить?

Заглатываю. Считаю до десяти и начинаю соображать, действительно «экспресс».

Марина перекладывает тряпки в гардеробе. Копается, ища «вчерашний день».

– Нашла?

– Нет.

– Марин, давай начистоту.

Оборачивается. Лицо напуганное.

– Ты что-то передавала Егору Алексеевичу в день его смерти, так? А точнее, лекарство для головы.

Мотает головой.

– Путаешься в показаниях. Врешь?

– Я не виновата!

– Успокойся. Я тебя не виню. Мне нужно узнать правду.

– Я не знаю! Ничего не знаю! – бросает уборку и сбегает от меня в ванную.

Да что же за твою мать?! Почему женщины не умеют нормально разговаривать?! Истерички!

– Марина, давай без глупостей! Выходи! – стучу в дверь. Надо бы ее дожать, тем более в таком состоянии она не должна находиться рядом с Амалией. Но телефонный звонок отвлекает меня от важного дела. Вынужден ответить.

– Алло?

– Вов, есть новости.

– Хорошие?

– Как посмотреть.

– Валяй.

– Я узнал, что за дамочка, с которой встречалась Рита.

– Отлично. Докладывай.

– Назарова Римма. Сечешь?

– Сестра? – прикидываю, что девичья фамилия Марго – Назарова.

– Нет. И даже не родственница. Ну, точнее, не совсем.

– Ты меня запутал.

– Короче, я проверил информацию, ваша Маргоша действительно стабильно переводила деньги на один и тот же счет, принадлежащий некоему Назарову Н. И переводит до сих пор. Ну вот последний раз отправление было после смерти Егора. Нехилая сумма, можно пожить в удовольствие с такой материальной поддержкой.

– И кто он, этот таинственный однофамилец?

– Полагаю, брат.

– Она в семье одна, я проверял.

– Сводный, некровный. Там мать вышла замуж несколько раз, в общем, это не так важно, захочешь разобраться, я тебе скинул ее родословную до пятого колена.

– Ну, предположим. В чем интерес? Я матери тоже деньги посылаю. И Рита может родственникам помогать. В этом ничего противозаконного нет.