Телохранитель для дочери Лешего (жених по контракту) (СИ)

Внезапно послышался треск и щелчки, характерные тем, что возникают когда открывается пространственный портал. Он почувствовал как то место на куртке, где вышивка с мартином, начало нагреваться. В центре улицы закрутилась горизонтальная воронка и из нее начали выходить воины. Макс и принцы остановились. К ним навстречу вышли пять мужчин и одна девушка. Словно из груди Максима, один за другим, вылетело шесть мартинов, и устремились к вышедшим.

— Нет, — сказал он еле слышно.

Мартины зависли в воздухе.

— Кейлин, — снова так же тихо произнес он.

— Макси? — произнесла тихо девушка.

— Кейлин? — это рядом Памир.

Он сделал шаг вперед, но Макс выставил руку и остановил его. Мужчины похвастались за мечи и встали, закрыв собой женщину. Мартины взмыли вверх и начали кружить над их головами, ожидая команды на поражение.

Максим стоял и еще несколько минуту соображал, что эта девушка его сестра. Сестра принца Максимилиана. Перед его глазами пронеслось его детство и Девочка с косичками, что бегала за ним, ещё подростком.

— Всё хорошо, это брат, — сказала девушка.

Мужчины расступились, а она пошла на встречу. Мартины одна за другой со звуком шальных пуль, влетели обратно в вышивку на куртке Макса.

— Мы думали, что ты никогда не вернешься, — сказала она, протягивая руки.

Максим сделал шаг навстречу и обнял девушку.

— Я тоже уже подумал, что ты никогда не вернешься, — сказал Памир.

— Макс, мы настроили портал на Памира. Его отец сказал, что парня отправили сюда. Он мой жених. Мы помолвлены.

Макс выпустил Кейлин из объятий, поцеловал её руку и передал Памиру. Тот обнял девушку и тяжело вздохнув, улыбнулся. А она расплакалась и начала рассказывать, что после бала её выкинуло в совсем другой мир. Настройки перемещателя сбились и они со свитой скользили по мирам, пока не добралась до Карибора. А Памир молчал, слушал, улыбался и гладил девушку по волосам. Вдруг его тело на мгновение засветилось и все шрамы на лице исчезли. Кожа посветлела, а на мизинце появился ноготок.

* * *

На площади города уже во всю шло гуляние, когда Макс с принцами, Кейлин и её охраной, подошли к гостевому дому. Дворецкий сообщил, что праздник закончится в десять. Но стены в доме, толстые и рамы двойные, так что им звуки с улицы будут не слышны.

После вчерашней ночи Максиму хотелось выспаться. Но дневник принца не давал покоя. Он сам неожиданно появился на тумбочке у кровати. Мужчина сел рядом и взял его. Ему на колени выпала сложенный листок. Он развернул и невольно застонал. Это был список имен, которые Чаридэя записывала для будущих детей. В этот момент сон как рукой сняло.

Не раздеваясь Максим прилёг на подушку. Гостевой в отличие от замка освещался электричеством. Но мужчина давно настроился ничему не удивляться.

Мир фей

И так портал в мир фей открывается только в открытом океане. Принц слышал об этом ещё в юности. Книги в академии по мирам фей и эльфов хранились в отдельном зале библиотеки. Получить доступ туда могли только студенты курса природной магии. Максимилиан был одним из таких студентов. Учился он очень прилежно, словно губка, впитывая всю выдаваемую информацию. Мир фей показался ему интересным. Он запоминал и конспектировал всё, что по его мнению могло пригодиться в его долгой жизни.

Как-то попался рецепт не просто исцеления, а воскрешения из мертвых. Он показал сокурсниками, а они только посмеялись над ним. Мол, кому может взбрести в голову воскрешать смертных? Умрут одни, родятся новые. А самое главное — кому нужно возрождать простолюдина и передавать ему магическую память? Тогда всё казалось нереальным и выглядело смешно. Но Максимилиан законспектировал всё в мельчайших подробностях.

Рецепт был прост. Однако не хватало ингредиентов: трех капель фейской крови и сброшенных крыльев серебристого цвета. Все прочие травушки-муравушки в огромном количестве и свободном доступе, произрастали на Кариборе. Все это специальным образом готовилось и закреплялось двумя заклинаниями.

Что характерно, то этот состав готовился однажды и навсегда. Колба или амфора, которая им наполнялась, становилась неразбиваемая. А само зелье — неиссякаемое. Чем чаще существо им пользовалось, тем полнее становился сосуд.

Когда Максим взял амфору впервые в руки то зелья было совсем чуть-чуть. После его возрождения оказалось четверть. Сейчас, после возвращения к жизни Кристара, уже треть. Само зелье питается энергией воскрешенного существа и того, кто на это пошел.

Кровь и сброшенные крылья феи должны пожертвовать сами. Это должен быть добровольный жест. Никакого насилия иначе будет обратный эффект.