Телохранитель для дочери Лешего (жених по контракту) (СИ)

В телефоне пошли гудки, а Максим посмотрел на часы. Без четверти шесть. Он встал и подошёл к письменному столу. Открыл центральный ящик и вытащил бумажную коробку. Среди конвертов выбрал с надписью «Первый эксперимент. 600К». Этому роману три года. Писатель честно, по крупицам, собирал все сведения об одном малоизвестном ученом. Его эксперимент перевернул мир науки, но о нем так никто и не узнал. Максим случайно обнаружил записи в архиве. Роман получился художественным. Однако записи, формулы, процесс и результат эксперимента со ссылками на подлинные документы. Мужчина ездил на родину ученого. Поднимал школьные характеристики и общался с родственниками. Получилось очень даже здорово.

Хотел положить флешку в карман, но вспомнил, что на нем совсем неземная одежда. Подошел к шкафу, открыл его, достал вещи и переоделся.

Через пару минут Максим уже стоял перед зеркалом в джинсах, толстовке и куртке.

Фамильяры наблюдали за действиями своего принца молча. Первым не выдержал Моно.

— Ты пешком или как?

— Пешком не успею, нужно ещё собрать кое-какие вещи и машину из гаража.

— Собираешься скользить порталами по Земле? — удивленным голосом произнёс Темпо.

— По Земле порталами скользить собираюсь, — словно эхо в зеркальном отражении повторил его слова мужчина.

Сейчас любое слово, сказанное извне сбивало с мыслей. Максим хотел всё, что задумал сделать, и вернуться незаметно обратно.

Выйти из портала решил в промежутке между зданиями издательства и краеведческого музея. Здесь как-раз глухое место, кроме кошек никто не лазит. Ну или почти никто.

— Дай закурить, — послышался хриплый голос.

Максим сперва никого не обнаружил. Но сделав, пару шагов заметил существо под кучей коробок, тряпок и прочего мусора.

— Ты кто? — спросил Макс.

— Конь в пальто, — ответил голос из-под кучи.

— Допустим, то в чем ты и было когда-то пальто, — мужчина усмехнулся. — Но ты явно не конь. Я их видел, разных, даже с крыльями. Они гораздо больше. Если только ты не пони.

— Если на то пошло, то я не он, а она.

Куча заходила ходуном, закопошилась и со взрывом выплюнула наружу, в очень грязных обносках, старушку.

Макс решил, что ему совершенно некогда разбираться сейчас с бомжами. Даже учитывая, что это пожилая леди. Он щелкнул пальцами и изображение женщины поплыло. Через мгновение у него на ладони появилась старая, но довольно чистая куколка.

— Простите Леди, но здесь ты подохнешь. При первой же возможности побеседуем.

Мужчина поднес игрушку к сумке, и она исчезла в ней. Ещё раз, оглядевшись, приметил цветастый старенький пакет. Заглянул в него, там сверху потрепанный футляр с очками расческа с седым волосом. Решил тоже забрать.

— Запомни, Максим — Старая кукла, — сказал он сам себе и пошел дальше.

Поднялся по ступеням и случайно глянул в темное окно типографии. Ну, нет! Это никуда не годится. Не сейчас, точно. Со стекла смотрело на него молодое лицо. Меня так никуда сейчас не пустят. Тем-более в шесть утра.

Он провел ладонью снизу вверх, и его облик изменился. Теперь это было лицо того самого Максима Сергеевича, который больше месяца назад провалился в пространственный портал. Только седина на висках стала более выражена. Морщина на лбу глубже, а щетина прибавляла еще пару лет.

Он улыбнулся, подмигнул этой своей маске и направился к дверям издательства.

«Хоть бы дежурил Зиновьевич», — всё время думал Максим.

С некоторых пор упразднили консьержа. Его место пустовало недолго. Все организации обязали ставить камеры видеонаблюдения и нанимать стрелков для охраны. Но между собой в издательстве стрелков назвали консьержами. По привычке.

Николай Зиновьевич крупный мужчина, но довольно подтянутый. Просто, что высокий. Всю жизнь служил в ВДВ, никого не боялся, а входную дверь закрывал редко.

Макс заглянул в окно прихожей и улыбнулся. Конечно же он. Подергал дверь, ага, открыто.

— Какими ветрами, Максим Сергеевич? Вас тут уже спецназ с собаками разыскивает, — приветствовал в своей манере стрелок.

— Доброе утро, Зиновьевич, передайте главному. Это срочно в печать, — ответил ему Макс, изобразив озабоченный вид.

— Конечно, конечно. Давайте это сюда.

Зиновьевич взял из рук писателя флешку с книгой и положил её в ячейку.

Это была особенная, и выделялась на фоне остальных крупными буквами «САМ». Что по сути означало Самойлов Андрей Михайлович. Но начальник был горд этим сочетание.

— Максим Сергеевич, а мне флешечку с юношеской, неопубликованной эротикой, — мужчина сложил руки лодочкой и смешно оттопырил губы.

Макс помнил эту причуду Зиновьевича. Он юношеской эротикой называл все черновики из студенческого опыта Макса. Ему было плевать на стилистические, и прочие ошибки и опечатки. Зиновьевич сказал, что так даже интереснее, он сам додумывает. Поэтому Максим и держал пару флешек в кармане куртки.

— Вот, — положил он в лодочку из огромных рук стрелка. — Только с возвратов.

— С развратом, — кивнул мужчина, потом исправился. — С возвратом, — и засмеялся.

— Сергеич, слышь, так где тебя носило? — почти шёпотом снова спросил он.