Телохранитель для души

– Пожала плечами, разговор не поддержала. Я срочно придумала повод, чтобы пригласить банкира с семейством в гости, но никаких положительных результатов это общение не принесло, Вика стойко Попова-младшего игнорировала. Валентин мне показался обескураженным, а в конце вечера как бы даже пришибленным. О причине судить не берусь, простое наблюдение. А на следующий день нас посетил сам Эдуард Валентинович. В одиночку. Я удивилась, конечно. Не настолько у них с Демидовым дружеские отношения, чтобы являться чисто пивка попить для опохмелки. А он усадил нас с Олегом в гостиной на диванчик и, расположившись напротив, торжественно объявил, что его сын, Валентин Эдуардович Попов, полюбил нашу дочь, Викторию Олеговну Демидову, и просит ее руки. Но только чтобы было все по чину и уставу: помолвка и прочие аристократические предрассудки. Такой, видите ли, сын у него романтик. Романтик строгих правил. Я тогда подумала: «Гениально». И еще подумала, что, наверное, Валька и вправду мою девочку любит, коли смог в ней рассмотреть стремление к незамутненным отношениям.

– Что-что? Повтори. Стремление к незамутненным отношениям?! Это как такое? Она, что ли, беспорядочные связи осуждает?

– Не только это, – насупилась Катерина.

– Не только? Я тащусь. А что еще?

– Ненадежность в людях терпеть не может.

– Дай уточню. Ненадежность в мужиках?

– В людях вообще. Как свойство натуры.

– Интересная аномалия, – хмыкнула Путято. – А сколько ей сейчас? Лет двадцать?

– Двадцать второй.

– И до сих пор стихами Эдуарда Асадова зачитывается? «Ей хочется крикнуть: „Любви-звездопада!“»?

– На себя посмотри.

– Заткнись.

– Заткнулась.

– Что дальше?

– То дальше. Она затею с помолвкой иначе расценила. Решила, что мы любыми путями хотим ее сбагрить, хоть бы даже за прожженного донжуана замуж, тем более что данный донжуан – отпрыск банкира. Вот и ушла. Я не сразу узнала, куда она кинулась, поскольку на звонки Виктория не отвечала. Потом мне позвонила Танзиля Усмановна – это завхоз детдома, где Вика воспитывалась. Известила, что та поживет пока у нее. Танзиля мне с тех пор звонит иногда, спасибо ей, чудесная женщина. Я поэтому хоть какое-то представление имею, что происходит с дочерью, хоть как-то повлиять могу.

– Обалдеть. Надо же. И на что же ты смогла повлиять? И о чем представление имеешь? – с иронией спросила Путято.

Катя начала злиться:

– Что ты все желчью исходишь, Марьяна?! Алин, заткни ее, или я пойду уже. И идите вы на фиг со своей помощью!

Алина сидела с поджатыми губами и молчала.

Марианна проговорила примирительно:

– Тихо, тихо, Демидова, не шуми. У меня характер такой, а ты забыла. Ничего личного, поверь. Продолжай, я слушаю.

Катерине стало неловко, что нахамила. Но за последнее время нервам ее здорово досталось, и она себе этот срыв решила простить. Пускай простит и Путято.

Катя продолжила:

– От Танзили я узнала, что Вика вознамерилась стать профессиональным телохранителем и даже начала посещать какие-то курсы. Конечно, меня это расстроило, потому что напугало. Я кинулась искать кого-то, чей образ жизни не связан с каждодневным риском и кто просто из любезности согласится предоставить Виктории место личного охранника. Подходящую кандидатуру нашла наша Надежда Михайловна. Она очень переживала, что все так скверно сложилось, и старалась хоть как-нибудь помочь. Надежда Михайловна обратилась к одной своей знакомой, Жанне Бессмертновой, и та уступила ее просьбе, но с неохотой и не сразу. Бессмертнову волновало, что тусовка поднимет ее на смех, когда выяснится, что бизнес-леди наняла телохранителем вчерашнюю школьницу, а не вчерашнего накачанного росгвардейца. Мы уговорились, что расплачиваться за работу бодигарда Жанна будет моими деньгами. Я сразу же перевела на ее счет необходимую сумму. В тот момент мне казалось важным, чтобы Вика забросила эту учебу и не обзавелась лицензией. Но это все, что я смогла сделать.

– Следующий эпизод можешь опустить, я в курсе. Признаться, когда я знакомилась со сводкой, не сразу догадалась, о какой Демидовой В. О. идет речь. Но все же сообразила. Твоя Вика хорошо справляется и безо всякой лицензии.

– Что ты имеешь в виду? – встревоженно спросила Катерина.

– То есть ты не знаешь, что стряслось с этой киреевской знакомой?

– Лапинской, – машинально поправила ее Катя. – Ничего с ней не стряслось. Уехала спокойно на отдых в Европу, а Виктории дала расчет. Ни о каких Викиных подвигах мне Танзиля не сообщала.

– Я сказала – подвиги? Не припоминаю. Но если тебя это интересует, то расскажу. Если время останется. У меня еще дел по горло. Поэтому давай излагай дальше.

Почувствовав какой-то подвох, Катерина совсем разнервничалась, однако послушно заговорила снова: