Телохранитель для мессии

— Да ничего такого я не подумала! — прервала ее причитания я. — Не предполагала, и уж точно не решала! Госпоже кажется , что одной ей такое количество еды не осилить. В Ордене я привыкла к куда более скромным трапезам.

Женщина нерешительно топталась на месте, не рискуя принять мое заманчивое предложение.

— Айда, ну, пожалуйста! — заканючила я. — Если хотите, я могу пойти и попросить разрешение у герцогини, чтобы вы могли составить мне компанию.

— Ее Сиятельство уже отдыхает, — Айда сделала первый неуверенный шаг к подносу.

— Тем более, — обняв за плечи, я уверенно повела ее к столу. — Посидим душевно, поболтаем по-женски….

Разговоры «за жизнь» закончились под утро. Я хорошо умею слушать, и рассуждать на дежурные темы: «ох, уж это руководство», «хочешь потерять друга — займи ему денег», «молодо-зелено» и еще много других, могу бесконечно. А как профессионально поддакиваю! Когда нежданно Айдой сыскалась бутылочка доброго монастырского вина, беседа, больше не натыкаясь на подводные камни, потекла размеренно и плавно.

«Так и спиться недолго! Женский алкоголизм, между прочим, не излечим»

. Умеренная трезвость еще никому не повредила.

Айда, десять лет как вдова, имела двоих сыновей и дочку. Старший, решивший завоевать изменщицу славу, пошел в имперские вольнонаемные войска, да пропал без вести в Разделяющих горах пару лет назад. Средний отпрыск заправлял в качестве мажордома в родовом замке герцогини Рианской. А от младшей дочери камеристка со дня на день ждала уже третьего внука.

— Было времечко, дуреха-то моя к вам, в Орден собиралась. Рот не закрывался, алонии — то, алонии — сё! Мол, вывернусь, а буду в рядах Смертоносных Клинков Империи! Да только блажь энта до первых посиделок продержалась — замуж выскочила, я приданое еле успела собрать. Уже двумя пацанами мужа порадовала. Чаю, нынче и меня, старую, внучкой потешит …

Тут разговор свернул на внучат и больше с этой проверенной темы не сходил. Рассвет застал нас за историей Айды, как у старшенького резался первый зубик, и забавно не выспавшийся зять перепутал при одевании покойного ныне герцога штаны для верховой езды с парадными.

— Вот этот злыд… зять мой ненаглядный подает Его Сиятельству да заместо верховых кальсон, штанцы праздничные, парчовые, камнями драгоценными вышитые, — хохотнула разошедшаяся женщина. — Герцог, прости Единый его нагрешившую душу, не глядючи и надел! А как в зеркало посмотрел, так у него голос пропал, но руки-то в добром здравии остались! Пока трость об спину моего зятька не преломилась, не успокоился. Хорошая тисовая трость была…

Взгляд раскрасневшейся от приятных воспоминаний тещи скользнул по стремительно светлеющему окну, ставни которого уже были нами распахнуты настежь. Глаза удивленно расширились, рассказ оборвался на полуслове. Я заинтересованно посмотрела в ту же сторону, ожидая всего, в том числе и зависнувшей в воздухе подобно ведьме на помеле Велиссы. Виновником потрясения оказался всего лишь рассвет. Айда спохватилась и бросилась убирать место преступления, то есть нашего душевного междусобойчика. Я мешала по мере сил и возможностей, твердо убежденная, что оказываю существенную помощь. Женщина быстро прекратила мои поползновения, отправив меня умываться и переодеваться, предварительно засунув в рот какой-то отвратной травы, начисто перебившей запах употребленного напитка. Оказалось, пришло время собираться в дорогу. Наказав не ложиться спать, Айда умчалась будить и собирать Велиссу. Оставалось только бросать тоскливые взгляды на нетронутую кровать, такую удобную на вид.

Весь день я к вящему удовольствию Велиссы проклевала носом, не мучая ее вопросами, на которые ей не хотелось отвечать.

— Ты не выспалась, Лия? — на всякий случай поинтересовалась она.

Камеристка перестала дышать в своем углу, стараясь стать как можно более незаметной.

— Кроватные клопы спать не давали, — спокойно соврала я, открывая правый глаз. — Может, всякие дубленые шкуры ничего не ощущали, а у меня кожа нежная, чувствительная. Всю ночь глаз не сомкнула.

Девушка с сомнением посмотрела на мои руки, кожа на которых была прочнее иной подошвы. Я в ответ неопределенно пожала плечами, злорадно наблюдая, как герцогиня начинает неконтролируемо почесываться. Мои глаза удовлетворенно закрылись, хотя этой милой сердцу картиной хотелось любоваться долго, но сказывалась бессонная ночь. Уверена, сегодняшнему ложу будет устроен тщательный досмотр на предмет возможных кусачих квартирантов. Бедная Айда!

* * *