Телохранитель для Снежной Королевы

– Ходила я однажды на парочку этих самых тренингов. Для успешного успеха. Уважаемый в бизнес-кругах коуч, дипломированный психолог, состоятельный предприниматель вещал на тему ценности жизненной энергии. «Любовь – удел нищебродов. А для бизнесмена это смертный приговор!» Представляешь? Так и сказал… Отношения, семья – всё это сбивает с фокуса, тянет на себя много человеческого ресурса… Вот содержанка – другое дело! – Белинская расхохоталась сквозь слёзы. – Содержанка просто ноги раздвигает и мило улыбается. А жена, Паша, – зло. Она мозги выносит. И вообще. Поэтому я в грёбаном замкнутом круге…

– Чушь какая, – процедил Скай.

– Ну, почему чушь? – Юля резонно вскинула брови. – Вот взять хотя бы владельцев твоего «Феникса». Ваша директриса Валерия, к примеру. Одна.

– Наша директриса Валерия, – Костров забавно изобразил Юлину интонацию, – для начала разговора – вдова. И покойного мужа она любила больше жизни, уже будучи директрисой. Да и не совсем уже она одна, если честно. Просто долго не решалась на новые отношения.

– Она нашла себе равного? – в глазах Белинской промелькнула надежда.

– Скорее – он её нашёл. И, так скажем, очаровал.

– А другие двое?

– Ткаченко пятнадцать лет глубоко и счастливо женат. А Давыдов… – Скай усмехнулся при мысли о перипетиях личной жизни друга, – вообще вернул себе бывшую жену. Так что не знаю, о каких ужасах вещал твой коуч, но у меня перед глазами другая картина. И боссы мои далеки от звания нищебродов.

Допив кофе, Юля с сожалением провела большим пальцем по эмблеме своей компании, еле-еле сдерживая слёзы, ставшие её постоянными спутниками в последние месяцы:

– Звучит как в сказке: он её нашёл и очаровал… Мне кажется, таких мужчин сейчас уже почти не осталось. А те, что есть, – заняты.

– Тебе кажется, – серьёзно ответил Павел.

– А среди клиентов «Феникса» такие есть? Или действительно нужно подождать, пока кто-то меня сам найдёт и очарует? – Белинская хихикнула, промокнув салфеткой глаза.

Скай уже готов был поддаться внезапному импульсу и, не выходя из кабинета, доказать Юле, что такой мужчина значительно ближе, чем она думает, но мысленно споткнулся об одну из её фраз и с горечью подумал: «Привет, я Павел Костров, и я – нищеброд…»

– Не знаю, Юль. Наверное, лучшее, что ты сейчас можешь сделать, это отпустить ситуацию и отвлечься. А там и… – а кто или что там случится, Скай в ту секунду думать не хотел.

Тоскливое настроение Белинской вдруг резко и его накрыло с головой, начисто отбив желание действовать.

– Отвезёшь меня домой?

– Да, поехали.

* * *

– Где Глеб? – бросив ледяной взгляд на своего бывшего юриста, Юля, утянутая в строгий тёмно-синий костюм, присела на край стула в небольшой комнате банка, куда Скай привёз её на подписание сделки на продажу квартиры.

– Глеб не будет присутствовать. Я подпишу документы за него. По доверенности, – Гаврилов хмуро зыркнул на закатившего глаза Кострова и тоже присел. – Он неважно себя чувствует.

– А что с ним? Воспаление хитрости? Или, может, кровавый понос?

– Юль, давай не будем…

– Почему не будем? – вскинулась Белинская. – Ему можно плести интриги и распускать сплетни за моей спиной, а мне нет? Ему можно уничтожать мой бизнес, а мне на него порчу наслать нельзя? Почему?

– Ты не сможешь доказать…

Юля раздражённо отмахнулась от адвоката:

– Ой, молчи лучше. Васильев сам признался. Да все вы как крысы себя повели. Что Глеб, что ты, что Дима. Интересно только, что для вас троих стало поводом объединиться?

– Превосходство женщины, – не удержался Павел.

– Корпоративных экспертов подвезли, – огрызнулся Гаврилов.

– А что? Вполне вероятный сценарий, – Юля задумчиво кивнула.

Оформление сделки заняло около получаса. Подтвердив получение своей доли, Белинская тут же перенаправила всю сумму на погашение кредита, взятого для покупки новой квартиры, сухо попрощалась с присутствующими и покинула банк.

5

Весь понедельник Скай ощущал себя невольным свидетелем крушения Юлиного детища. С самого утра она обзванивала клиентов и произносила одни и те же фразы о коллапсе компании и вынужденном разрыве контрактов с последующей выплатой неустоек.

С каждым следующим звонком голос её звучал всё мертвее. К вечеру Белинская вообще охрипла, но заставила себя дойти до конца списка, чтобы больше уже не возвращаться к позорным извинениям и обещаниям возместить ущерб.

Не удержавшись, Костров заварил ей травяной чай и мягко, но уверенно забрал из женской хрупкой ладони смартфон:

– Передохни. Десять минут ничего не решат.

Сил с ним спорить у Юли не было, и она молча обхватила ладонями тёплую кружку. Павел уселся в кресло напротив и с минуту наблюдал за ней, продолжая болезненную внутреннюю борьбу: пойти ва-банк или сохранить статус-кво.

– Паш, ты чего? – Белинская заметила на себе его пристальный взгляд, и ей вдруг стало не по себе.