Телохранитель ее величества: Противостояние

— Они бы не остановили его тогда. Я должен был или пройти того робота, или погибнуть. Понимаешь? То же и сейчас. Они приготовили для меня испытание, и если я его не пройду, не решу задачу, которую они хотят, чтоб решил, погибну. Без скидок.

— Не думаю, что они будут тобой рисковать… — вновь покачала она головой.

Я обреченно вздохнул. Как меня достала эта тема!

— Паула, я не принц, сколько раз тебе говорить?! Это легенда! Иначе, без нее, как ты объяснишь этой прорве девочек мое здесь нахождение?

— Они не берут сюда посторонних, Хуан, — возразила Паула. Затем обернулась, развернула меня и резко прижала к стене. Нависла, внимательными глазами изучая каждую клеточку моего лица. Провела большим пальцем по щеке, по подбородку. По носу. Над глазами. Увиденным явно осталась довольна. Затем произнесла, практически шепотом, будто боясь, что нас кто-то услышит:

— Как только смогла, я первым делом спросила ее, можно ли с тобой спать… — Она сделала паузу, ресницы ее загадочно хлопнули. — Ты мне понравился с первого дня, но я боялась инцеста.

— И что же она тебе ответила? — Дыхание в груди сперло. Я почувствовал, что вот он, тот миг, к которому долго шел и которого боялся. Правда о происхождении. Кажется, даже коленки задрожали.

— Ничего. — Паула улыбнулась.

— То есть, совсем не ответила? — Кажется, силы начали возвращаться. Как и ирония.

— Совсем. — Довольная улыбка.

— Промолчала?

— Да.

Из моей груди вырвался нервный смех.

— То есть, я не твой кузен, Паулита! Я не Веласкес!

— Наоборот! — восторженно воскликнула она. — Ты — Веласкес!

— В таком случае, она бы предупредила, — возразил я, но красноволосая лишь рассмеялась.

— Чтобы я случайно выболтала тебе? Чтоб ты знал наверняка?

Да, логика есть. Я про себя крякнул от досады — вновь одни предположения, никаких фактов.

— А если мы с тобой… — Я с силой обхватил ее за талию и прижал к себе.

Ее глаза весело заблестели. Вскинув руки, она нежно положила мне их на плечи. Обняла. Со стороны смотрелось, будто милуется пара по уши влюбленных друг в друга людей.

— Хуан, ты как маленький, в самом деле! — И наклонившись, поцеловала меня, прямо в губы.

Это был долгий поцелуй, нежный. Чувственный. Я не торопился прекращать его, и она не спешила заканчивать. Лишь посчитав эффект ошеломления достаточным, отстранилась, усмехнулась.

— Я всего лишь внучка Филиппа Веласкеса, Хуанито. Как и ты. А для брака даже у нас, в Империи, уже кузены считаются достаточно дальними. Мы же — еще более дальние. Так что мы можем, Хуан!.. — Ее губы вновь подались вперед, но в последний момент она растянула их в шаловливой улыбке и приложила палец к моим губам. — Но не будем! — И окончательно отстранилась.

Я вздохнул с облегчением. Даже повеселел как-то. Почему — разберусь позже, всему свое время.

— Я думаю, — продолжила красноволосая, — она сказала бы по секрету, если бы ты был НЕ Веласкесом. Но сказать, что ты — он, не могла. Вот и промолчала. Потому, Хуан, считаю, что слишком сильно рисковать тобою не будут.

— Но тот робот…

Она пожала плечами.

— Не знаю.

Тут меня взяло зло:

— Слушай, тебе легко говорить! Ты из другой, имперской ветви! Полноценная родственница! А я… Моя ценность нулевая, понимаешь?! И никаких сантиментов по поводу моего происхождения Лея не испытывает! А мой таинственный предок…

Вновь смех.

— Хуан, прости, но ты не поймешь. Не сейчас. А я не буду спорить. Это мое мнение, оставлю его при себе.

Я задумался, покачал головой.

— Все же считаю, мною можно пожертвовать, если не справлюсь. Это как щенок в речке. Сильный, выплывет — молодец. Слабый — туда и дорога, и плевать на породу.

Она лишь грустно вздохнула. Я же не знал, что и думать. Согласно моей гипотезе, меня взяли потому, что я — Веласкес. И согласно ей же гнобят, проверяя живучесть. Так хорошо это в итоге или плохо, что я, как сказала Паулита, «внук Филиппа Веласкеса»?

— А ты точно решила, что не хочешь со мной? — Разряжая атмосферу, я многозначительно перевел взгляд на ее грудь, все еще возвышающуюся практически перед моею. У нее ничего грудь, даже сквозь китель формы внушали. Она фыркнула, развернулась и пошла дальше. Я — следом. — А то раз мы дальние…

— Хуан, не смешно, — улыбнулась она. — И в душ с тобой все равно не пойду. Даже не надейся!

Я усмехнулся.

— Боишься, да?

— А ты бы не боялся?

Из моей груди вырвался вздох. К сожалению, братских чувств друг к другу мы не испытывали.

Она шла чуть впереди и за угол повернула первой. Я тут же почувствовал ее напряжение и так же напрягся, готовый ко всему. И не зря — нас ждали. «Сорок четвертые». Четверо.

— Ничего не бойся, — бросила Паула из-за плеча. — Я с тобой.

— Я и не боюсь. — Я выдавил бодрую улыбку, но бодрил ею только себя. Ибо мы оба понимали… Нет, не понимали, предвидели, что сейчас произойдет. Слишком много у девочек было времени на подготовку, пока я сидел в камере в ожидании решения комиссии, и слишком большой определенностью веяло от их лиц. Они ЗНАЛИ, что произойдет — люди, не уверенные в цепочке надвигающихся событий, так не смотрят.