Телохранитель ее величества: Противостояние (СИ)

  Бумц! А это за библиотеку. Там точно не обошлось без "слива" - нарыть информацию о моей матери они могли. Но зачем она им, учитывая кодекс чести, принятый в корпусе? Здесь чуть ли не половина - дети проституток или нелегалов (что в принципе то же самое), а еще наркоманов и алкоголиков. Или просто брошенных, оставленных в родильных домах. Сами бы девочки не додумались пенять меня прошлым матери, это однозначно нашептывание "сверху".

  Бум. Бум. На шлеме появились вмятины, но это было всего лишь сигналом к тому, что можно бить и в другие части доспеха.

  - Хуан! - Паула. Обошла и встала справа, в десятке метров. - Хуан, что ты делаешь?

  - ПлачУ по счетам! - рассмеялся я, но как будто прокаркал. Да, мне было нехорошо, ярко-алая пелена стояла перед глазами, все более и более наливаясь кровью, но я держал себя. Я мстил, да, но это не было безумием.

  - Хуан, прекрати! - голос напарницы разрывался от тревоги. Не надо, девочка. Все будет нормально. Просто надо проучить некоторых сучек, и всё.

  Бум! - Приклад снова опустился. Кажется, Натали завыла.

  - Что, сука, не ждала? Думаете, только вам можно все делать безнаказанно? - снова закаркал я по громкой.

  - Хуан!

  Но мой приклад снова поднялся и опустился. Затем я начал пинать противницу ногами. Ногами не больно вообще, все равно что просто толкать, но эйфория от этого непередаваемая. Я парил в ней, ловя незабываемые ощущения, ожидая, когда офицеры посчитают, что достаточно, что я "убил" ее и не включат в ее забрале красный свет.

   Я в своем праве. "Смерть" фиксируется только при попадании импульса на доспех, причем определенной мощности и в определенную часть. При попадании в руки или ноги, например, засчитывается лишь "ранение", процент от общей мощности. А вот так, без импульса, все будет зависеть от воли тренеров, внимательно наблюдающих за поединком.

  - Прекрати, говорю!

  - Они заслужили! - не сдавался я. - Все они! И она в частности!

  - Знаю. Но все равно прекрати!

  Я остановился и зыркнул на аристократку через забрало:

  - Оставь свое благородство и замашки знаешь где? - И тут же пнул начавшую было подниматься Натали.

  - Прекрати! Или я буду стрелять! - Красноволосая подняла винтовку в мою сторону. Я вновь рассмеялся, демонстративно поднял свое оружие и еще более демонстративно опустил на противницу, вкладывая в удар все силы. Как там, на испытании, когда дрался с роботом.

  - Нет! - закричала она, но тщетно. Злость и ярость на "сорок четверок", сдобрившись злостью на Паулу, поднявшей на меня хоть и игровое, но оружие, перехлестнули через край. Удар. Еще удар. Противница обмякла, но оно и к лучшему - полежит, отдохнет.

  - Я сказала стой! - кричала Паула.

  Удар, снова удар... И голос в ушах:

  - Поединок закончен. Побеждает тринадцатый взвод.

  Забрало Натали, подсвеченное изнутри, сияло красным светом. Рука моя, сжимающая оружие, замерла. Пелена ярости перед глазами была недовольна, ей хотелось веселиться еще, но что-то внутри, что выше меня, не давало ей это сделать. Это было нечто сродни слову "приказ", я знал, что его нельзя ослушаться. И застыл.

  В следующий момент тело Паулы сбило меня с ног, моя винтовка отлетела куда-то, а еще через мгновение сверху упало другое тело, которое тактическая карта определила как Розу.

  - Шимановский, отставить! - зазвенел железный голос Катарины в ушах. О, она уже здесь? - Повторяю, отставить! Остынь!

  - Да отпустите вы меня! Ироды в юбках! - закричал я, чувствуя, как волна внутри сходит на нет. Девчонки крепко держали, навалившись на мои руки всем весом. Конечно, в доспехе я с ними справлюсь, но зачем? Это же СВОИ... - Отпустите! Со мной все в порядке!

  - Точно в порядке? - Паула приблизила свое забрало к моему, заглядывая глаза в глаза. Я увидел в ее взгляде океан тревоги и кивнул.

  - Да.

  Было стыдно.

* * *

  - А если бы Маркиза не выстрелила и не прекратила этот балаган? Ты бы убил ее?

  Я пожал плечами.

  - А почему тренеры не "подсветили" ее сами?

  - А ты думаешь, они видят такие подробности? Ты думаешь, на их памяти кто-то мог прикладом проломить шлем?

  - Но я же не проломил!

  - "Не проломил"! - передразнила Мишель. За малым!

  Она грустно вздохнула.

  - Мальчик-мальчик, что с тобой делать?

  Я вновь пожал плечами.

  - Не я это начал. И я всячески пытался достучаться, чтобы вы сами прекратили это.

  - Ты ничего не понимаешь.

  - Не понимаю? - Я расхохотался. - Это я не понимаю? Все я понимаю! Вы нас стравливаете! Специально! "Сливаете" им относительно меня каверзную информацию! Позволяете делать, что они хотят! А когда я защищаюсь, выставляете меня идиотом! "Не понимаю"!

  Я могу идти? - перевел я тему на насущное, понимая, что разговор бесполезен.

  - К сожалению, да. - Она скривилась.

  - К сожалению?

  - К сожалению. Я бы помурыжила тебя в камере еще, хотя бы до утра. Но комиссия, в которую, кстати, я не входила для объективности, полностью тебя оправдала. Ты не нарушил ни одного правила, хоть твоя противница и в медблоке.

  Я вздохнул, остывая.

  - Там все серьезно?

  Пожатие плеч.