Телохранитель ее величества: Страна чудес (СИ)

  - Предлагаю сделать вид, что ничего не произошло и не происходило, - подвела итог она. - Мы будем не замечать тебя, ты же не задевай нас.

  - И все будет хорошо? - перевел я вопросительный взгляд на Сандру, и даже подался чуть вперед.

  Сандра молчала, пыхтела, но, наконец, нехотя выдавила:

  - Да, все будет хорошо. Мы не будем задевать тебя и твоих девочек.

  А глазки-то не подняла. Но в обстановке официоза (а происходящее, несмотря на малочисленность действующих лиц, все-таки официальное мероприятие) и этого вполне достаточно. Тот из нас, кто нарушит произнесенные обещания, будет назначен виновным и понесет наказание в виде лишения поддержки... Как минимум хранителей. А для такого маленького, но грозного коллектива поддержка тех, кто рядом, один из основополагающих факторов существования.

  Как мне нашептал "телеграф", Сандра - лучшая подруга Алессандры, которая Рыба. Или была лучшей подругой - даже не знаю, как правильнее. Да и с Натали у них отношения тесные. Ей есть за что меня ненавидеть особо, даже идя этой ненавистью в пику интересов остального взвода. На памятном собрании хранителей, после моего ухода она до последнего пыталась доказать всем, что со мной надо все-таки разделаться, что я чужак и опасен. И даже завербовала несколько таких же радикально настроенных сторонниц. Но к счастью, остальным удалось задавить ее, объяснить, что она не права. Эмоции это хорошо, но не всегда, иногда все-таки нужно думать головой, даже если очень не хочется.

  Итак, мне дали шанс. Не простили, нет, не стали считать НЕчужаком. Я не стал кому-то ближе, никого ни в чем не убедил. Просто мне дали понять, что дают возможность всего этого достигнуть, а не покинуть бело-розовое здание в определенном направлении. Что будет дальше - посмотрим, но пока я получил кредит доверия с частичной индульгенцией, и теперь все будет зависеть от того, как поведу себя в дальнейшем. Ибо Сандра и ее сторонники хоть и не будут действовать против меня открыто, но вести тихую, подковерную войну им никто запретить не в состоянии. Так что год, отмерянный мне сеньорой Рамирес, однозначно окажется веселым и очень опасным. В прямом смысле этого слова.

  Девочки вышли, остались лишь действующие хранительницы. Смотрели на меня, ничего не говоря. Я смотрел на них.

  - Ты все понял? - нарушила молчание Оливия.

  Кивнул.

  - Мы за тобой наблюдаем. Больше не делай ошибок.

  - Какой вам в этом интерес? - усмехнулся я. - Ведь если я правильно понимаю, лично ты с удовольствием слила бы меня в канализацию.

  Она скривилась и обреченно вздохнула, дескать, какой же этот юноша непроходимо тупой.

  - Нам работать, Шимановский. Нам с тобой. В паре. И я очень хочу, чтобы у нас все получилось. Вопросы есть?

  Я отрицательно покачал головой.

  - У меня нет. Но все это актуально, только если они, - я ткнул пальцем в потолок, - больше не подложат свинью.

  - Не подложат, - довольно растянула губы хранительница. - Больше не подложат. Они достигли своих целей, больше нет смысла нагнетать обстановку. Так что теперь все, что будет происходить, на твоей совести. Ты нас понял.

  - А они не... Не того? - не нашел слов, чтоб быстро сформулировать я. Она отрицательно покачала головой.

  - Не должны. Сейчас обсуждается вопрос о переводе их в наказующие, там им будет не до тебя. Это карт-бланш, Шимановский. - Она усмехнулась. - Раз они, - палец так же вверх, - тебя взяли, значит докажи, что сделали это не зря. Иначе происходящее не имеет никакого смысла.

  Я перевел глаза на Мамочку. Та сидела с показным равнодушием на лице, но я почувствовал ее ОЧЕНЬ большую заинтересованность. Она впитывала происходящее, как губка, делая свои выводы и намереваясь сделать их еще более далекоидущими чуть позже, когда впечатление о встрече уляжется. Что ж, возможно, с нею и ее звеном мне так же придется работать, и обе девочки (как и их звенья) об этом осведомлены. А жизнь не такая скучная штука!

* * *

  Гермозатвор был поднят, створки открыты. Я заглянул внутрь, не входя - во избежание. Но нет, эмоции схлынули, в душе ее осталась одна пустота - бросаться на меня не будет.

  Катарина бродила по кабинету и складывала вещи в две большие коробки. Неспешно, прощаясь. Не "словно", именно прощаясь, ставя точку в своей многолетней здесь работе. Она не разделяла моего оптимизма по поводу своего возвращения.

  - Как ты?

  Обернулась. Глянула... Нет, не с ненавистью. И не с презрением. С тоской.

  - Уже лучше. - Кивнула. - Заходи. Бить не буду.

  Я вошел. Сел на один из стоящих в дальнем углу стульев.

  - Как себя чувствуешь?

  Покачала головой, словно отгоняя наваждение.

  - А как ты думаешь?

  - Они тебя вернут. Вот увидишь.

  Из ее груди вырвался хриплый смех. Села напротив, рядом со столом, опустила голову.

  - Эх, мальчик-мальчк!..

  Молчание.

  - Я больше не нужна им, зачем меня возвращать? Фигура отыграла, можно убрать ее в коробку.

  Я отрицательно покачал головой.