Телохранитель ее величества: Страна чудес (СИ)

  - Тимур, останови их! Объясни, что так нельзя! Не надо уподобляться тем уродам, что напали на вас в парке! - крикнул я.

  Я стоял в полразворота к бывшему товарищу и сумел боковым зрением заглянуть ему в глаза. Тот почувствовал мой взгляд и отвел свой в сторону. И я понял, что он именно бывший друг, я прав. Да, он разделяет мою точку зрения, что это неправильно, что нельзя уподобляться тем сволочам. Но избиение парочки латинос, красивое, не с целью сделать инвалидами, а для души, чтоб показать, кто сильнее, для него не такое уж большое преступление. Сам участвовать в подобном он не будет, но не будет и мешать. И осуждать.

  - Ах ты ж падла! Мразь латинская! - воскликнул один из марсиан и напал. Я ушел, оттолкнув его в сторону. Тут же развернулся ко второму, уже начавшему атаку. В руке его тоже блестел нож, он был опаснее, и я встретил его во всеоружии, согласно вбитому Нормой алгоритму.

  Захват. Оп! Нож вывалился из руки. Теперь потянуть, теперь надавить, резко, всем телом...

  Хруст, сломанное запястье. Есть, отойти. Следующий противник. Еще один. В сторону, уйти. Перехват, бросок через себя. Следующий. Уйти от удара.

  Что было дальше, вновь помню смутно. Против меня боролось шестеро противников, а биться против шести сложно даже с ангельской подготовкой. Усложняло, что они были тренированными ребятами, прошедшими горнило армии, самой лучшей и самой боеспособной на сегодняшний день, несмотря на то, что самой маленькой. Но с другой стороны то, что они были подшофе, упрощало мою задачу, как и то, что все они дрались в рамках стандартной знакомой мне техники.

  Все закончилось внезапно. Тот самый скверный тип с ножом чуть не достал меня. Я вынужден был отойти, после чего тормоза, державшие сознание изнутри, дали сбой. Уход, уход, блок...

  ...Нет, нож не выпал. Парень слишком хорошо дрался и был слишком трезв, чтобы сделать его, как котенка. Пришлось вырвать его из рук и всадить ему самому в живот. На автомате, голом инстинкте, как деяние, самое оптимальное в данной ситуации.

  - Назад! - заорал я. Голос мой содержал столько эмоций, что закаленные в драках марсиане отпрянули.

  Тип оседал на землю, зажимая рукоятку, из под которой текла кровь, смотря на меня недоуменными свинячьими глазками. Я не нервничал - вроде не задел жизненно важных органов, даже с моими анатомическими познаниями. Но если скорая не подоспеет вовремя, он не выживет. Потому я продолжил орать, выбрав мишенью ближайшего марсианина:

  - Чё стоишь столбом, урод? Скорую вызывай! Загнется же!

  Тот послушался. Активировал перед глазами козырек и лихорадочно принялся набирать заветные цифры. Я же подошел к Тимуру.

  - Так нельзя, Тимур, понимаешь? Нельзя быть ими!

  Тимур молчал, виновато созерцая землю. Я же подумал и добавил:

  - Мне одна знакомая фразу интересную сказала: "Если долго смотришь в бездну, это значит, что бездна смотрит в тебя". Тимур, ты не такой, как они. Не смотри в бездну.

  Затем тяжело вздохнул и пошел дальше, в сторону виднеющегося вдали поворота на оживленную улицу. Марсианин глаз так и не поднял.

* * *

  Вскоре я набрел на какой-то парк, точнее скверик. В центре его на постаменте возвышался монумент Эрнесто Хэмингуэю, вокруг стояли лавочки, на которых отдыхали мамаши, следящие за детьми, резались в шахматы пожилые сеньоры и ворковали влюбленные парочки. Вид эдакой идиллии успокоил, взвинченные донельзя нервы начали расслабляться. Отпускало. Побочным эффектом стало возвращение состояния опьянения и головная боль, но это уже мелочи. Потерплю. В конце концов, золотая карточка все еще лежала в моем кармане, а что значат слова "похмелиться" и "лечиться" я сегодня узнал.

  Она села рядом, подойдя как-то незаметно. Слишком незаметно для человека с моей подготовкой. Видно да, хорошо отпустило.

  - Катюш, если я разочаровался в людях, это еще не значит, что полюбил и простил вас.

  Она безразлично пожала плечами.

  - Пойдем домой, Хуан? А?

  Голос ее был нежный, почти материнский. От него так и веяло заботой. Причем, она была искренняя, не играла и не фальшивила - я чувствовал.

  - Что ты подразумеваешь под словом "дом"? - усмехнулся я.

  - Базу, - коротко ответила она.

  Я попытался засмеяться, но не получилось - из груди вырвался лишь слабенький хрип.

  - Смотри, вон там, за деревьями, машина, - продолжила она. - В ней девчонки. Твои. Они ждут тебя, переживают. А вон там, - указала она в другую сторону, - еще одна. Там не твои девчонки, но они тоже переживают. Искренне, Хуан, можешь поверить. Хотя не из твоего взвода. Понимаешь?

  Молчание.

  - Пойдем домой, малыш? Тебя ждет семья. Самая настоящая, большая и любящая.

  Я хотел съязвить, но желчь не шла, не хотела вырываться из моих уст. Вместо этого произнес нечто, характеризующееся словом "бред" или "отмаз", как бы признавая ее доводы насчет дома и семьи:

  - Сколько людей в этой семье хотят меня удавить?

  Катарина пожала плечами.

  - Отношения в семьях редко бывают безоблачны. Бывает, и брат идет на брата с кулаками, и сын отцу морду бьет. Но это все равно семья, Хуан, и это ты тоже понимаешь.

  Да, понимаю. И, черт возьми, мне это ОЧЕНЬ не нравится!