Телохранитель моего мужа (СИ)

Ляля достаёт нож. Неловко пилит верёвку. Но она хотя бы трястись перестала, а то, боюсь, не обошлось бы без крови.

На башке у меня шишка. Перед глазами мир колышется. Мне точно нельзя за руль. Я должен найти Рину. Звоню ей сразу, как только руки хоть немного начинают меня слушаться.

Через несколько томительных гудков она отвечает.

Да, — это почти шёпот. Испуганный и какой-то растерянный.

— Где ты, Рина? — кричу, не сдержавшись.

— До-ма, — говорит она по слогам, а затем телефон её умолкает.

Рина

Он ударил меня по лицу. Наотмашь. Сильно. Я почувствовала обжигающую боль, но глаза открывать не стала. Стон тоже сдержала. У меня даже слёзы не брызнули.

Я слышу, как Алексей матерится и уходит на кухню. В сумочке звонит телефон. Я успеваю ответить Артёму, когда мой мучитель возвращается и ногой выбивает телефон из моей руки. Запястье обжигает боль.

— Ты с кем говорила, тварь?! — кричит он и пытается достать меня ногой.

Но я больше не безвольная кукла, которую можно пинать и трахать во все дыры. Я уворачиваюсь. У меня ребёнок! Я не позволю этой скотине лишить меня самого дорогого подарка судьбы.

Я бью его пяткой в лодыжку и успеваю, перекатившись, вскочить на ноги. Я бегу назад. В спасительные объятья его кабинета. Там замок. Вряд ли у Алексея сейчас есть ключ от него.

Я запираюсь на два поворота и замираю. Дышу тяжело.

— Открой, шлюха! Открой, а не то пожалеешь, что на свет родилась!

Телефона у меня больше нет — Алексей его выбил из моей руки. Нужно найти что-нибудь поувесистее, чтобы обороняться.

Я обречена на провал, но не собираюсь сдаваться. Артём слышал меня. Возможно, понял. Я буду верить, а поэтому — ждать и надеяться.

Я слышу, как Алексей пытается ковыряться в замке. С мстительной злорадностью думаю: он сам ставил этот замок. Широкий язычок, два больших оборота. Ему ни за что не взломать его.

А потом он начинает выбивать дверь. Дверь крепкая, но у Алексея хватает дури. Я вижу, как содрогается деревянное полотно.

Я кружу по комнате, как птица с растопыренными крыльями. Время тянется медленно. Алексей продолжает биться тараном. А может, он как раз чем-то и орудует — сквозь стены я ещё не научилась смотреть.

Когда дверь с невероятным грохотом падает, а вместе с ней и Алексей, я пытаюсь проскочить, но он хватает меня за ногу. Я лечу и стараюсь упасть удачнее. Главное не на живот. Я всё ещё пытаюсь спасти своего малыша.

Мы боремся как два диких зверя. Он наваливается на меня, а я царапаю всё, до чего могу дотянуться. Он бьёт меня по лицу, а я обороняюсь ногами — брыкаюсь, как будто в меня вселился сам дьявол.

— Сука, дрянь, проститутка! — и это уже не наигранная, а самая настоящая ярость. Маньяк выпущен на волю. Перекошенное лицо багрово лоснится, глаза налиты кровью, в уголках рта — пена.

Силы не равны, но если я сдамся, возможно, больше никогда не смогу подняться с этого пола.

А потом… всё меняется. Я слышу надрывный вой, от которого волосы встают дыбом. Мне кажется, что это Мао пришёл меня спасти, но на Алексея кидается Ляля. Моя маленькая хрупкая сестра. Он отшвыривает её, как тряпку, что застилает ему свет. Она летит и обо что-то бьётся.

Но именно Ляля выигрывает для меня драгоценные секунды. Рядом со мной сумочка. Я делаю всё быстро, чтобы не передумать. Выхватываю пистолет, снимаю с предохранителя и, не целясь, стреляю. Трудно с такого расстояния не попасть. Я попадаю в лицо. Алексей всегда им любовался. Гордился. Совсем как баба.

Пистолет падает на пол.

— Ляля, — зову я тихо.

— Живая, — шепелявит она. — Жуб только выбил, гад. Но это я уж тоцьно переживу. Цьто будем делать? Скоро твой Ромэо примцится.

— Сейчас что-нибудь придумаем.

Руки у меня трясутся, не слушаются, но я всё же ползаю на коленях и пытаюсь собрать разбитый телефон. В конце концов, мне удаётся.

Я вытряхиваю всё из сумки на пол. Ищу серебристо-чёрный прямоугольник. В конце концов, он сам сказал, что я могу позвонить в любое время дня и ночи.

— Юджин? — спрашиваю, как только он отвечает. — Помоги мне, пожалуйста. Тут мой покойник-муж объявился. И я его, кажется, убила.

— Кажется или убила? — я так и вижу его кривую ухмылку.

— Ну, в общем разворотила лицо выстрелом в упор. Думаю, не кажется.

А после этого меня накрыло. Жутко. Слёзы, сопли ручьём, но тихо, без вытья. Рядом со мной примостилась Ляля. Прижалась плечом.

— Артём всё рассказал. Я не поверила. Я столько лет тебе завидовала, Кать. Любила его, гада. И страдала.

Она вздыхает судорожно, и я прижимаю её к себе.

— Потом расскажешь. Всё-всё-всё.

Юджин появляется достаточно быстро. Окидывает взглядом квартиру. Кивает своим двум молчаливым шкафам.

— Падаль, — говорит он и брезгливо пинает тело Алексея ногой в дорогой туфле.

61. Артём и Рина

Артём

Сегодня у нас знаменательный день: мы забираем Серёжку из детского дома. Всё случилось очень быстро. Почти как в сказке про мага с волшебной палочкой в руках. Я знал, откуда дует ветер, но мы с Риной предпочитали не говорить на эту тему.

Не говорим мы и о той ночи, когда по-настоящему погиб Марков. Сдох как тварь. Но туда ему и дорога.