Телохранитель (СИ)

Ага, остается левое крыло. Я иду по этажу. Он для обычных офисных работников, значит стандартное расположение. Второй поворот направо, прохожу мимо окна. И вижу фигуру охранника, повернувшегося ко мне спиной. Надо справиться с ним быстро, чтобы он не успел сообщить никому, что я здесь. Я тихо подкрадываюсь и зажимаю его горло. Через несколько секунд его тело обмякает, и я осторожно опускаю его на пол. Я проскальзываю на лестницу – ну конечно никого нет. Все побежали в правое крыло.

Через пять пролетов я слышу:

– Что-то не так.

Сердце начинает биться быстрее, я бегу, перешагивая через несколько ступенек сразу.

– Ее здесь нет. – Что?!

– Что?

– Флешки с инфой здесь нет. Ее здесь и не было. Она всегда была у него.

Наконец я на последнем этаже. Бегу к нужной двери, и краем глаза замечаю одного из охранников в отключке. На двери кодовый замок! И что мне теперь делать?

– Крыша!

– Крис!

Я должен попасть внутрь! В надежде я тянусь к ручке, и она вдруг поддается – там был зажат листок. Неплохо. Я забираю листок с собой, и дверь за мной тихонько защелкивается.

– Беги на крышу! – я слышу крик Криса уже не в ухе, а в соседней комнате, – Беги!

Я забегаю в комнату, и одним движением вырубаю охранника, схватившего мальчишку.

– Все в порядке? – спрашиваю я.

– За ним! – хрипит Крис, пытаясь отдышаться, и махает рукой куда-то в сторону, а другой уже достает очередную кабельную стяжку. Я оборачиваюсь туда, куда он мне показал и только тогда замечаю дверь. Я бегу к двери, толкаю ее ногой и сердце мое замирает.

Я вижу как Алек повис на отце, который повис на вертолетной лестнице, который орет: “Я сейчас упаду!”. Я бегу к ним. Шаг. Еще шаг. Еще. Я почти у края крыши, но они уже поднялись на три метра, мне не допрыгнуть. И тут они срываются. Из последних сил я делаю еще шаг. Я не успею, не успею!

Я протягиваю руку в их сторону и хватаю Алека за правую руку. Я успел. Но отец висит на нем мертвым грузом, и я не могу подтянуть его одной рукой, а другой мне приходится держаться за край крыши, иначе я сорвусь вместе с ними.

Рука Алека наконец начинает цепляться за мою, но этого недостаточно. Тогда я делаю еще один рывок в попытке подтянуть его к себе, мне удается притянуть его на несколько сантиметров так, что его шея оказывается на уровне моего лица. И я вгрызаюсь ему в плечо, потому что больше не знаю за что хвататься. Боль приводит его в чувство, и он закидывает правую руку мне на шею. Я перехватываю его за талию и изо всех сил тяну на себя. Сначала мне тяжело, но потом внезапно становится легко, и я понимаю, что его отец сорвался.

Мы по инерции валимся на крышу, и я замечаю, что вертолет уже улетел.

Постепенно шум в ушах прекращается, и я слышу тяжелое дыхание Алека, который все еще лежит на мне. Потом он резко садится:

– Флешка! – шепчет он.

Я беру его руку и показываю ему его зажатый кулак, он раскрывает его и видит, что она у него. Он сжимал ее настолько сильно, что на ладони кровавый след.

– Крис? – спрашивает он.

– Все в порядке, – отвечаю я.

– Ребят, у вас все в порядке? – звучит голос Руди в наушнике.

– Да, – выдыхает Алек, – да, да, да…

Еще секунду он сидит, но потом встает на ноги. Я поднимаюсь следом. Мы смотрим друг другу в глаза и понимаем, что все закончилось. Губы Алека расплываются в довольной улыбке, и он начинает пританцовывать.

– Хоть бы вид сделал, – говорю я, притягиваю его к себе и начинаю зализывать рану.

– Джон, любой ребенок без родительской любви вырастет психопатом, – выдыхает он, обнимает меня за талию, и я чувствую как его тело сотрясается в беззвучном смехе.

– Ну точно псих, – бурчу я и продолжаю зализывать метку.

– Ты спас меня, – шепчет он, – и пометил?

Он отстраняется от меня, но только чтоб притянуть в поцелуе. Я чувствую как вкус его крови растворяется в наших ртах, обнимаю его обеими руками, он закидывает свои – мне на шею. Когда мы отстраняемся я замечаю, что его лицо окрашивает поочередно красный и синий цвета. Алек напряженно смотрит куда-то позади меня, и я оборачиваюсь в ту сторону. На крышу приземляется полицейский вертолет.

Дверца вертолета открылась, и в нашу сторону зашагал один из пассажиров. Он шел так решительно, что я интуитивно переставил Алека позади себя и встал в оборонительную позицию. Мужчина начал что-то кричать задолго до того, как мы смогли хоть что-то услышать из-за шума вертолета:

– … Два года! Два года я работал под прикрытием, а вы сорвали мне операцию за один вечер! – я узнал его, это тот самый охранник с татуировками.

Мужчина наконец поравнялся с нами, и я заметил, что Алек уже не стоит за мной – он стоит рядом. Но похоже мы оба не собирались ничего отвечать.

– Где она? – злобно спросил полицейский?

– Что? – Алек сделал вид, что не понимает о чем он.

– Флешка с информацией?

– Флешка? – глаза Алека удивленно округлились.

– Ты, маленький засранец, – на этих словах я бросился к полицейскому, но Алек опередил меня. Он встал вплотную к мужчине и ощетинился, жестом показывая мне, что все в порядке.

– Что ты сделаешь мне? – прошипел Алек, – пригрозишь колонией для малолетних? Ты знаешь, сколько у меня адвокатов?