Телохранитель (СИ)

«Тов. Зиновьев! Только сегодня мы «услыхали в ЦК, что в Питере рабочие хотели ответить на убийство Володарского массовым террором и что вы (не лично Вы, а питерские чекисты) удержали! Протестую решительно! Мы компрометируем себя: грозим даже в резолюциях Совдепа массовым террором, а когда до дела, тормозим революционную инициативу масс, вполне правильную. Это не-воз-мож-но!

Террористы будут считать нас тряпками. Время архивоенное. Надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример коего решает.

Привет! Ленин».

P.s. — Также Лашевичу и другим членам ЦК.

Ленин внимательно выслушала доклад Сергея о проделанной им работе в Питере.

— Так вы, Сергей, не сомневаетесь, что это убийство — дело рук правых эсеров? — задал вопрос Ленин.

— Да, Владимир Ильич, — твердо ответил Сергей. — Проведенной оперативно-агентурной работой твердо установлено — к убийству товарища Володарского причастны члены боевого отряда ЦК ПСР.

Ленин пожевал губами, как будто собирался что-то сказать, но вместе этого снял трубку телефона и позвонил Дзержинскому и попросил оказать Сергею всемирное содействие.

— Действуйте совместно с ЧК. А еще обратите внимание, нет ли среди нас провокаторов…

Второй раз Ленин говорил о том, что среди высших руководителей может оказаться предатель. Что это значит? Он подозревает кого-то конкретно? У Ленина об этом Сергей спросить не решился и подумал, что об этом стоит поговорить с чекистами.

Семенов уезжал в Москву один. Лида оставалась в Питере. Григорий и Лида стояли на вокзале, в сторонке, и совершенно не привлекали внимания. Мало ли молодых людей прощаются на вокзале.

— Лида, дело не в том доверяет нам ЦК или не доверяет, — говорил Семенов. — От Рабиновича я узнал, что в целом, они поддерживают идею террора и намечена новая цель.

— Урицкий? — скорее утвердительно сказала, чем спросила Лида.

— Да, — коротко ответил Семенов. — У меня просьба — проследи за ним и выясни все что возможно. Где живет, где бывает…

— Не волнуйся, Григорий. Обещаю.

Семенов обнял Лиду и поспешил к вагону. Настроение было скверное, хотя позицию ЦК он понимал и оправдывал. Памятное «опровержение» Бюро — просто хитрый тактический ход. По-человечески он сочувствовал Сергееву: парень все еще не оправился от полученного удара. Теперь вот приходится уезжать, не закончив дело с Урицким. Оставлять его Коноплевой. Спихнул ответственейшее поручение женщине! Впрочем, у ЦК найдутся и другие исполнители… Так хотелось в это верить, но Семенов понимал — Лида не отступится и, скорее всего само проведет операцию.

Лида принялась выполнят порученное ей с особым усердием. На конспиративной встрече она долго мучила боевика Зеймана, которому было поручено следить за Урицким — может, Урицкий, вообще не имеет квартиры, ночует в кабинете?

— Я тебе уже говорил, — отвечал Зейман, — я не раз видел, как его машина подъезжает к ЧК. Приезжает он все время в одно и тоже время.

— У ЧК крайне неудобное место, — задумчиво проговорила Лида. — А войти в здание, полной идиотизм. Придется самой искать его дом.

Звонок вырвал Лиду из сна, в котором она снова была с Гришей. Ей было хорошо, и она совершенно не хотела просыпаться. Но звонок не смолкал, и Лида с трудом оторвала голову от подушки.

— Алле, — сказала она.

— Спишь, подруга, — хрипло засмеялась Елена Иванова. — У меня для тебя сюрприз. — Лида услышала в трубку, как Иванова причмокнула. Закурила, догадалась Коноплева. Она знала, что Иванова курит почти беспрерывно, даже в постели…

— Возьми карандашик, Лидуша, и листок бумаги, — продолжала Иванова. — Пиши, девочка моя…

— Послание? — также шутливо осведомилась Коноплева. — Кому же?

— Адресок, душенька. Искомый. Долгожданный.

— Чей? — у Коноплевой перехватило дыхание, ее волнение передалось Ивановой.

— Его, Лидушенька, его. Твоего долгожданного, богоданного.

Петроград

8-я Линия Васильевского острова

Лида проверила номер дома по бумажке и вошла в подъезд. Она хотела лично убедиться, что Урицкий проживает именно здесь. Она уже осмотрела окрестности. Лучше места было не придумать. Со всех сторон высокие дома с глухими чердаками — идеально. Теперь — главное.