Читаем Телохранитель Цесаревны (СИ) полностью

Телохранитель Цесаревны (СИ)

Нужно отдать должное королю — очень скоро в самом крупном банке Франции открылся счёт на моё имя куда тут же упала кругленькая сумма. И отдельно пришли деньги на счета «Синих Аистов». В два раза больше, чем я запрашивал. Так что нас отблагодарили в полном объёме и даже солидный бонус подкинули сверху.

Этот самый бонус был потрачен на организацию похорон погибших и выплаты их семьям. Родным назначили постоянную пенсию. Причём семьи наёмников я не обидел, им тоже назначили пенсии словно их родные были слугами моего рода. «Аисты» по достоинству мой поступок, теперь они ещё больше уверены в том, что в будущем я действительно обеспечу их статусом полноценных слуг рода.

— Мда, отпуск у меня получился просто охренеть не встать, — сказал я, расслабившись в крайне удобном кресле. Сейчас мы находились на базе «Аистов», где потихоньку проводили дела в порядок перед тем как улететь в Россию.

— Вынужден признать, что с вами господин происходит слишком уж много всяких странностей, — сказал Геннадий, который устроился в таком же кресле. — Я как-то до сих пор в шоке, что ваша мелкая пакость закончилась небольшой гражданской войной.

— Не напоминай. И забудь про эту историю. Газеты уже полоскают в прессе Фредерика самыми погаными словами. На него решили повесить всех собак, обвинить в провоцировании конфликта и всё в таком духе. Нам совсем не нужно, чтобы нас приплели к этой истории. Мы сейчас герои! Доблестные защитники Франции, выступившие против повстанцев, желающих этой стране хаоса и разрухе. Пускай так оно и остаётся.

— Слушаюсь, господин.

Хотя бы всё закончилось. Послезавтра я вылечу в Москву и займусь покупкой нового дома — деньги теперь есть, куплю достойное меня поместье. И буду молиться, что в ближайшие пару месяцев ничего страшного не произойдёт. Мне веселья хватит на долгие годы и хотелось бы время до своей военной практики провести в тишине и спокойствии.

Тут зазвонил мой смартфон. Звонила Юля.

— Слушаю тебя Юль, — сказал я в трубку.

— Саш, у нас беда! На Марину эту напали! Она сейчас в реанимации, её жизни уже вроде ничего не угрожает. Но Романовы рвут и мечут. Цесаревич хочет, чтобы ты со своими наёмниками как можно быстрее вылетели в Москву и помогли найти тех, кто решил объявить войну их роду.

Я секунд двадцать молчал, переваривая услышанное. А затем выдал единственное слово:

— Трындец…