Телохранительница

Коттеджи большие, бревенчатые, с отоплением. В одном, самом дальнем, и разместили пленников. Сюда же привезли и Бердышева Владислава Кирилловича, на которого было оформлено охранное предприятие «Эгида». Дальний родственник Джина даже не подозревал, что за ним водится такое счастье. Но Захар уже пробивал, «Эгида» действительно числилась за Бердышевым. А уж он-то подпишет любой договор. Завтра его отвезут к нотариусу, и все будет.

А с Джином Жак хотел поговорить по другому поводу.

— Я сегодня брата потерял, — начал он и, нагнувшись, вынул из-за берца финку, а из кармана — точильный камень. — Его убили твои уроды. И еще троих…

— Когда убили?

— Сегодня… Тебя искали…

— Я же говорил, что меня будут искать… — приободрился Джин. И тут же скривился, услышав звук, с каким Жак провел ножом по точильному камню.

И звук ему не понравился, и само действие. Нож точат перед тем, как зарезать жертвенного барашка.

— Да, но мы из твоих никого не убили.

— При чем здесь это?

— Око за око, зуб за зуб… С вас — четыре трупа.

— Э-э… Но это беспредел…

— Я люблю беспредел, — продолжая точить нож, усмехнулся Жак.

Беспредельщиком он себя не считал, но его возмутил план Захара, который он считал слишком мягким. Замысел сам по себе не плох, но Джина с его людьми нужно было тупо валить. Перестрелять, загрузить в машину, вывезти на реку, и в прорубь.

Да, хорошо, что они захватили Джина живьем. И «Эгиду» они у него отбирают, это еще лучше. Но все же Захар очень рисковал. Им повезло, что бойцы Джина лажанулись и сдались без боя, а ведь могли задать им жару, и тогда бы не обошлось без потерь.

И еще Жака тяготили пленные, особенно раненые. За хирургом пришлось ехать, операции организовывать, а уход? А размещение и питание?.. Все это проблемы, решать которые приходилось не Захару, а Жаку. И хорошо, если овчинка стоит выделки. Хорошо, если «Эгида» действительно отойдет им на законном основании…

— Нельзя любить беспредел, — мотнул головой Джин.

— Хорошие слова, — оскалился Жак. — Именно их я и вырежу на твоем лбу. — И провел острием ножа по его надбровьям.

Джин не смог выдержать его вызывающего взгляда, закрыл глаза и прошептал:

— Вас и дальше будут убивать.

— Что?! — Жак приставил нож к его горлу.

— Но это все можно остановить… Мы бы могли договориться… Еще не поздно…

— Поздно… С тебя четыре трупа, Джин.

— У меня нет…

— Ты — первый, Карп — второй… Третьего и четвертого предложишь сам.

— Так нельзя!

— Есть вариант. Ты сдаешь нам всех своих волков, а мы уже решаем, кого «замочить»… Там, на твоей земле, будем «мочить»… С пленными воевать как-то не с руки, а свободная охота — самое то… С кого можно начать?

— Я тебя не понимаю.

— Кто мог убить наших пацанов? Как на него выйти?

— Кто мог убить?.. Я не знаю, как выйти…

— Ну, извини!

Жак церемониться не стал. Он бил Джина до тех пор, пока тот не стал харкать кровью. И рвать правдой.

Если долго мучиться, что-нибудь получится. Но Мурзе не нужно было «что-нибудь», поэтому он действовал быстро и решительно. Выцепил пацана из команды Захара и прессанул его по полной. В результате на руках у него адрес, а сам он в машине, которая стоит во дворе пятиэтажного дома.

Рыжеволосая Алиса вышла из подъезда, оглянулась и засеменила к машине. Хорошая она девчонка, свойская и в постели — огонь. Ей бы сейчас кофточку с декольте, мини-юбку, босоножки с плетением, но в мороз ей приходится кутаться в шубу. И волосы покрыты теплым платком. Но ничего, пройдет зима, настанет лето…

Алиса села в машину, дыхнула теплом на руки в перчатках и сказала:

— Там, на квартире, какие-то пацаны.

— Захара не видела?

— Нет. И не спрашивала.

— Но братва на хате?

— По ходу, да.

Мурза откинул голову, развалился на заднем сиденье и, обняв Алису, стал засыпать. Время раннее, рассвет еще только в зародыше, и, пока есть возможность, нужно спать. Пока Захар не появился. Но дремоту нарушил зазвонивший мобильник.

— Мурза, у нас жопа! — раздался в трубке голос Глухоперда. — Сороку завалили! А с ним еще четверых!

— Как завалили? — встрепенулся Мурза.

— Пацаны из «Баула» выходили, к ним подъехали… Короче, из автоматов. Наглухо.

— Из автоматов? — Мурза вспомнил автоматы в руках «захаровских» бойцов, которых он положил. Надо было забрать оружие, а он времени на это пожалел. Может, эти стволы и отработали.

— Дрон и Бабулик живы, но там, по ходу, без шансов…

— Из «Баула», говоришь…

Сорока сам нашел людей, которые одолжили ему денег. Мурза ему подкинул чуток, и он открыл свой боулинг-клуб, за год отбил вложения. Клуб пользовался спросом, работал круглосуточно, и по ночам Сорока со своими пацанами пропадал там. Мурза не имел ничего против. Но кто знал про «Баул»? Если Захар пронюхал, то как? Джин сдал? Или Рожок? А может, Карп?..

— Из «Баула», — подтвердил Глухоперд.

— Я знаю, кто их сдал, — скривил губы в коварной улыбке Мурза.

Ему представился отличный шанс взять власть в свои руки. Если Джин вдруг жив, он обвинит его в предательстве и скинет с престола. И Джина обвинит, и Рожка, и Карпа… Но сначала надо взять Захара. И показать его голову на «сходе». Это и будет его пропуском на самый верх…