Тема подвига в произведениях А. и Б. Стругацких, или Владимир Юрковский — герой или преступник?

«— Рассказывай, Юра, — сказал Жилин.

— Что тут рассказывать? — тихо начал Юра. Затем он закричал: — Это надо видеть! И слышать! Этих дураков надо немедленно спасать! Вы говорите — обсерватория, обсерватория! А это притон! Здесь люди плачут, понимаете? Плачут!

— Спокойно, кадет, — сказал Юрковский.

— Я не могу спокойно! Вы говорите — извиняться… Я не стану извиняться перед инквизитором! Перед мерзавцем, который науськивает дураков друг на друга и на девушку! Куда вы смотрите, генеральный инспектор? Всё это заведение пора давно эвакуировать на Землю, они скоро на четвереньки станут, начнут кусаться!»

И Юра рассказал то, что Юрковский был обязан выяснить по долгу службы сам, для того он и прилетел на Диону.

«— Ребята прислали меня к вам, Владимир Сергеевич, чтобы вы что-нибудь сделали. И вы лучше что-нибудь сделайте, иначе они сами сделают… Они уже готовы.

Юрковский сидел в кресле за столом, и лицо у него было такое старое и жалкое, что Юра остановился и растерянно оглянулся на Жилина. Но Жилин опять еле заметно кивнул».

Но и тут Юрковский остался верен себе: он немедленно отрёкся от своего любимого ученика, но большую часть вины возложил на тех, кто более всего пострадал — сотрудников обсерватории.

«Юрковский переждал шум и продолжил:

— Всё это до того омерзительно, что я вообще исключал возможность такого явления, и понадобилось вмешательство постороннего человека, мальчишки, чтобы… Да. Омерзительно. Я не ждал этого от вас, молодые. Как это оказалось просто — вернуть вас в первобытное состояние, поставить вас на четвереньки — три года, один честолюбивый маньяк и один провинциальный интриган. И вы согнулись, озверели, потеряли человеческий облик. Молодые, весёлые, честные ребята… Какой стыд!»

Бедный генеральный инспектор МУКСа! Он не искал, потому что, оказывается, вообще исключал возможность подобного! «Профессионал», достойный своей высокой и важной должности. Но, как я уже говорил, подобные вещи часто встречаются в произведениях братьев Стругацких. И ведь Юрковский не подаст в отставку, а спокойно продолжит свой секретный вояж. Ему позарез нужен подвиг! Он готов воспользоваться любой, самой безумной гипотезой, лишь бы Быков отпустил его в опасный полёт к кольцам Сатурна.

«Юрковский неожиданно сказал:

— Ты вот что пойми, Алексей. Я уже стар. Через год, через два я навсегда уже останусь на Земле, как Дауге, как Миша… И, может быть, нынешний рейс — моя последняя возможность. Почему ты не хочешь пустить меня?..

— Я не хочу тебя пускать не столько потому, что это опасно, — медленно сказал Быков, — сколько из-за того, что это бессмысленно опасно. Ну что, Владимир, за бредовая идея — искусственное происхождение колец Сатурна! Это же старческий маразм, честное слово…»

Тогда Юрковский как глава спецрейса просто приказал Быкову изменить маршрут.

«По требованию Юрковского «Тахмасиб» шел к станции «Кольцо–1», искусственному спутнику Сатурна, движущемуся вблизи Кольца».