Теменная кость

Очевидцы случившегося показали, что таран был произведён намеренно, и дальнейшее разбирательство выявило очевидные мотивы преступления. В ДТП погибли жена и дети Блюмена. Первая вела с мужем бракоразводный процесс и требовала раздела весьма немалого имущества. Казалось бы - всё ясно: бери муженька-детоубийцу за шиворот и бросай на скамью подсудимых. Но, как водится в таких случаях, сюжет сделал неожиданный поворот.

Оказалось, что за рулём cadillac'а сидел вовсе не Блюмен и машину отнюдь не угнали, а она была продана помощником адвоката по доверенности босса некому жителю Донецка Чермагину, частному предпринимателю, имевшему пару торговых лотков на одном из рынков города. После аварии этот гражданин рванул в Донецк на такси, что подтвердил честный и сознательный киевский бомбила.

Чермагина задержали, допросили и он дал признательные показания. После покупки cadillac'а у Блюмена он выследил жену адвоката и совершил это зверское преступление. Его мотив оказался не менее сложный, чем и вся эта история, также стоившая ему жизни. Он якобы состоял в давней любовной связи с супругой Блюмена и планировал на отчуждённую часть имущества адвоката организовать прибыльное дельце. Но что-то у них не сложилось. Она бросила его. Сердце женщины - сплошная загадка, особенно, если женщина мертва.

Потом свидетели ДТП отказались от своих прежних показаний: было темно и им-де показалось и не уверены они вовсе, что ранее видели именно Блюмена. Друзья и коллеги Чермагина также перестали настаивать на том, что в день ДТП они были вместе с ним в Донецке, а он - не в Киеве, как уверял таксист, при этом один из приятелей после дачи свидетельских показаний в Донецком ГУВД, неудачно упал и травмировал колено так, что остался инвалидом на всю жизнь. Протокол с его показаниями заполняли в травматологии городской больницы.

Государственная налоговая служба дала справку по доходам ЧП Чермагина, из которой выходило, что для покупки такой машины, как cadillac escalade, несчастному надо было копить денег, отказывая себе во всём, лет семь-десять! Правда, сумма купли-продажи машины была неожиданно скромна и составляла около тридцати тысяч гривен...

Несмотря на свою успешность и влиятельных друзей среди чиновников и политиков, Блюмен имел немало и врагов. Когда Негода отправлял Максима в командировку, он дал своему подчинённому определённые инструкции: выявить действительные обстоятельства дела. Разумеется, что первым в списке был Чермагин. Командировку и задание по ней старались сохранить в тайне. Судя по всему, с последним вышло не совсем удачно.

Шеф заканчивал разговор со своим донецким коллегой и бывшим однокурсником по Рижской высшей школе милиции, которую они вместе закончили ещё во времена СССР.

- Спасибо, Вадим! Спасибо, дорогой. Я тебя понял. Да, непременно передам. Надюше передай привет от Сома. Помню, люблю и обожаю. Я тебя понял, да! Конечно! Конечно! В любое время и в любом количестве! Да, пока...

Негода положил телефон и попыхал трубкой. Она потухла за время разговора. Раскуривая её снова, он вернулся к столу, к Григорьеву.

- Без вариантов, - произнёс он, плюхаясь в кресло. - Смерть наступила по причине обширного инфаркта. Молодой мужик, а сердце, понимаешь, подвело. В наше время, в наших-то пенатах и не такое случается.

Максим согласно кивнул.

- Да, знаю. Я привёз заключение. Но мне удалось самому увидеть тело Чермагина в морге ещё до вскрытия. Думаю, что несколько фотографий с моего телефона дадут более полное представление об этом инфаркте. Я могу выслать вам на почту.

Шеф замотал головой.

- Не вздумай! Засунь их куда подальше в сеть и забудь до времени, а мне дай адресок, который я тоже пока забуду. Что видел? Рассказывай...

- Обрабатывали его крепко. Весь синий. Ногти выдернуты, пальцы сломаны, ожоги в паху...

- Это понятно, - брезгливо скривился Негода. - Кончили как?

- Как я понял, трижды воткнули заточку в левый бок. Такое я раньше видел. Левая рука вывихнута из плеча - наверняка сопротивлялся, но держали или подвешивали. Закололи, как кабана.

- Что ещё узнал?

- Не много... Очень сложно вообще чего-то добиться там, где это невозможно сделать.

Выпустив большое облако дыма, Негода снова скорчил гримасу.

- Максим Фадеевич, я страсть как не люблю тех, кто жалуется... По делу говори!

- Я и говорю, Вадим Семёнович... Мне без протокола было сложно общаться с людьми, а под запись вообще ничего не узнать. Первое - у покойного не было тридцати тысяч. От родных он ничего не скрывал. О его доходах было известно всем. Нотариус, который оформлял доверенность на автомобиль Блюмена, нечаянно дал мне оригинал.

Макс достал из папки лист бумаги в прозрачном "файле", протянул его шефу, который пробежав глазами по документу, щедро пыхнул дымом.

- Да, это уже кое-что... Не густо, но что-то. Оформлена на день позже ДТП. Хорошо, что оригинал. Уверен, что графологи сделают однозначный вывод. Здесь явно не подпись Чермагина.